Хлопушка с прицелом

— О, догадалась! — воскликнула Галина. — Вы — комбинатор. Ну, тот, кто занимается комбинированными съемками. Так ведь его называют?

— Я, может, отчасти комбинатор, — уклончиво отвечал Виктор, — но к комбинированным съемкам все же не имею отношения.

— А вы часом не каскадер? — осенило Галину.

— Ни часом, ни днем, — снова засмеялся Виктор.

— Ну кто ж там еще остался-то? — сокрушалась Галина. — Поэт-песенник?

— Стихов не пишу, песен не пою, — развеял и это предположение Виктор.

— Костюмер? — воскликнула Галина.

— Ничегошеньки не понимаю ни в моде, ни в платьях, — отрекся Виктор.

— Может, дирижер?

— …равно как и в музыке, — усмехнулся Виктор.

— Балетмейстер?

— Не умел, не умею и никогда не научусь танцевать, не говоря уже о том, чтобы суметь научить кого-то…

— А что, если вы гример? — вопросила Галина.

— Если бы… — с сожалением отозвался Виктор.

— Прямо не знаю уже… Фотограф?

— Из тех, что вечно торчат на съемочной площадке и щелкают своими вспышками для прессы? Нет, это, по-моему, совсем уж косвенное отношение к кино…

— Как и у кинокритиков, — добавила Галина. — Ну, на этот-то раз угадала? Вы — критик?

— Не угадали, — развел руками Виктор.

— Кто же еще имеет отношение к кино? — задумалась Галина. — Нет, ну это просто рассказ Чехова «Лошадиная фамилия»…

— Точно, — согласился Виктор. — Только не предполагайте, пожалуйста, что я конный наездник. Этим талантом я тоже не обладаю.

— А как насчет таланта администратора? — слегка склонила голову набок Галина.

— Ну как же вы так? — удивился Герман. — Директором меня сразу же отказались признать, а администратором, значит, можете? Это ведь почти то же самое…

— Я просто уже не вижу других вариантов, — созналась Галина. — Хотя, может быть… осветитель?

— И это мне не светит, — скаламбурил Виктор.

— Тогда водитель?

— Сроду не садился за руль, — ответствовал он.

— Ой, ну все, догадалась, — вдруг с уверенностью заявила Галина. — Как же до меня это раньше не дошло… Вы — редактор!

— Я очень бы желал, чтобы вы хоть в этот раз оказались правы, — сказал Виктор, — но увы: снова промашка.

— Тогда — консультант? — тут же выдала следующую версию Галина.

— Если я и способен быть в какой-то области консультантом, так только в узкой сфере филателии… В кино, как вы понимаете, такие знания едва ли могут быть востребованы…

4

— Ой, ну кто же вы все-таки? — схватилась за голову Галина. — Второй режиссер?

Виктор отрицательно покачал головой.

— Ну все, — протянула Галина, — я сдаюсь…

— Режиссер-постановщик, — сказал Виктор.

— Вот это да… — прошептала Галина.

— Вы так удивлены тому, что я постановщик? — хмыкнул он.

— Нет, тому, что мне даже не пришло в голову сделать такое предположение…

— Наверное, я не очень на него похож, — подбодрил девушку Виктор.

— Напротив, — покачала головой Галина. — Но я-то хороша! Кого только не назвала, а про главного человека в кино и забыла…

— Ну вот, теперь мне совестно, — молвил Виктор. — Надо было вам сразу сказать.

— Нет, зачем же? — запротестовала Галина. — Здорово повеселились ведь. И я заодно сразу столько о вас узнала.

— Неужели? — приподнял брови Виктор.

— А как же! Я теперь знаю, что вы не любите музыку, танцы, моду, автомобили… что там еще?

— Иными словами, — засмеялся Виктор, — я сам вам признался, что почти ни в чем не разбираюсь… Но, кстати, не разбираться — не то же самое, что не любить, — заметил он. — Ту же музыку я, например, очень даже приветствую. Но ничего в ней не понимаю — что есть, то есть.

— Однако вы обмолвились еще и о том, в чем понимаете, — заметила Галина.

Виктор даже не сразу понял, что имеется в виду:

— Это о чем же?

— Филателия.

— Ах, да, — мечтательно улыбнулся Виктор. — Филателия, как же… Увлечение молодости. Даже скорее детства, но я, даже став взрослым дядей, продолжал увлекаться марками…

— А сейчас? — спросила Галина.

— Сейчас уже нет, — отмахнулся он.

— Мне вообще это немного знакомо. Мой… — Галина замялась. — Мой друг Герман тоже раньше увлекался…

— Что вы говорите! — воскликнул Виктор.

— Да-да. Кстати, Герман — ваш коллега. Он тоже постановщик на нашем «Мосфильме». Да вы наверняка его знаете, — Герман Графов!

— Знакомая фамилия, — сказал Виктор, — но лично я с ним не знаком. У нас сейчас столько режиссеров…

— С каждым годом все больше, — поддержала Галина и вздохнула. — И все больше картин снимаются двумя режиссерами одновременно. Герману тоже предлагали совместную постановку, но он отказался. Сказал, что на площадке должен быть один режиссер.

— С этим, пожалуй, соглашусь, — кивнул Виктор. — Так, значит, этот ваш друг Герман — филателист?

— В прошлом, как и вы, — сказала Галина. — У него даже от коллекции почти ничего не осталось. Хотя есть какая-то одна марка — чрезвычайно редкая, как он говорит. Герман ею очень дорожит и часто повторяет, что эта марка — его главная ценность.

— Очень любопытно, — заинтересовался Виктор. — А вы не помните, как она называется?

Галина поморщилась:

— Нет, я не знаю этих ваших обозначений… Запомнила только, что Герман говорил: редкая, редчайшая…

— Неужели «Голубой Маврикий»? — усмехнулся Виктор.