Хмельной транзит

— Ты кто такой? Санек где? — удивился первый гаражный абориген, икая.

— Нет его.

— А где он? Ты кто?

— Я — родственник. Не могу знать. Не слежу.

— Слышь, родственник, выпить дай, больно надо, нет сил терпеть! — заорал второй абориген, держась за косяк и покачиваясь на ветру, словно молодой дубок.

— Нет тут ничего, пустые бутылки только. Так что извините, рад бы помочь, но нечем.

— Да какой ты родственник! — не унимался первый, стоявший на ногах немного уверенней.

Принимать невнятные извинения хозяина гаража хмельные гости не собирались, решительно оттолкнув Куприянова в сторону, прямо на стоящего в засаде инспектора Бусько, они вошли внутрь, после чего от блюстителей порядка последовала двойная подсечка, и вмиг оба представителя местного колорита оказались на холодном полу в наручниках. Надо признать, что до обоих любителей выпивки не сразу дошло, как и почему они вдруг оказались закованными в браслеты, и все же одному из них, повертев головой, удалось навести резкость, затем сфокусировать взгляд на милицейской форме со звездочками на погонах, напрячь извилины и вымолить:

— Товарищ капитан, за что? Я ничего не сделал! Мне бы выпить, а не то помру, так и не доехав до кутузки! — просипел первый лохматый. А второй, словно ожидая момента, когда окажется в горизонтальном положении, от непомерной усталости тут же заснул.

— По всему видать, бывал там не раз.

— Что мое, то — мое. Чужого мне не надо. Заначка у Санька есть всегда. Товарищ капитан, в колесе в углу гляньте, очень прошу!

Инспектор кивнул хозяину металлического гаража, тот послушно направился к стопке автомобильных покрышек, аккуратно сложенных в глубине, ловко отыскал в середине водочную заначку и обратил внимание на припрятанную коробочку в нижнем запасном колесе.

— Товарищ капитан, смотрите, может, вы это искали? — Куприянов участливо поднес сыщику найденный предмет.

Корнеев перочинным ножичком вскрыл коробку, в которой были сложены этикетки да завинчивающиеся пробки к бутылкам.

— А вот и улики. Неопровержимые факты подделки.

Утолив в считанные мгновенья жажду, местный абориген, пока похрапывал его дружок, под испепеляющем из-за такой же жажды взглядом Бусько, тут же разомлел и разговорился, поведав, что в самые трудные минуты посталкогольного синдрома не раз выручал его Санек Соловьев, поскольку водочного добра бывало у него столько, хоть плавай.

— Иногда и по 40 ящиков сорокаградусной можно было заметить, и наоборот, только ящики с пустыми бутылками, как сейчас.

— Санек не рассказывал, откуда 40 ящиков?

— Нет, а я не раз спрашивал, товарищ капитан. Только он всегда молчок, говорил: Витя, много будешь знать, до старости не доживешь.

— Тебе и так не светит до старости дожить.

— Это почему?

— Пьешь много.

— Немного. Просто я запойный, не могу остановиться, пока бочку свою не выпью. И употребляю я, кстати говоря, чистейший высококачественный продукт.

— А когда не пьешь, чем занимаешься?

— Тачки до ума довожу. Ручки-то у меня золотые, спросите у кореша.

— Не добудиться. Устал сильно. Калымишь, значит?

— Не, я в свое удовольствие из дерьма конфетку делаю. Вы машинку Соловьева видели?

— Сказка, а не машинка. Твоих рук дело?

— Вот именно.

— А так в миру — тунеядец?

— Обижаешь, капитан. Я — инженер. Работаю в проектном институте. Если более вопросов не имеется, пойду спать, пока трясучка опять не началась.

— Иди, дорогой, спи. Друга своего забери. Только из города никуда не уезжай. — Корнеев достал ключик и расстегнул железные браслеты на руках обоих работяг в перемазанных комбинезонах.

Витя поднапрягся и поднял спящего кореша, поставил на ноги, чтобы двинуться в тяжелый путь длиной в метров двести, но, как назло, именно в этот момент дунул легкий ветерок, и молодой дубок, не просыпаясь, покачнулся и наклонился, уткнувшись головой в стену. Подоспевшие на помощь милиционеры подхватили лохматого, положили одну его руку на плечо товарища, который со словами: «Мы своих не бросаем», потащил неподъемный груз в долину автомобильных пристанищ.

— Куда теперь, по домам? — мечтающий подкрепить надорванное вчерашним застольем здоровье инспектор Бусько первым бросился к автомобилю.

— Отвезем тару на экспертизу и заглянем в еще одно местечко.

— В какое? — инспектор едва сдерживал нарастающее раздражение от бесконечной рутинной работы.

— Помнишь, три года назад по делу проходил некий Голубев?

— Бывший министерский чиновник Родион Николаевич, владелец подпольного мини-завода, который меня из-за левой водки чуть на тот свет не отправил?

— Не зачем пробовать все подряд, Серега, сам виноват.

— Так он же сидит, насколько я помню.

— Вышел. Откупился, видать.

— Так, может, сначала к нему, а потом оптом на экспертизу отдадим, если что-то отыщем? — смекнул Бусько в надежде на оживляющую жидкость.

— И то правда. Едем.