Хочу тебя… сжечь!

Перед нами раскрываются створки лифта, мы шагаем внутрь. Как только дверцы закрываются, я, как в очень, очень хорошем кино, оказываюсь прижата к большому крепкому телу. Горячий рот накрывает мой и выписывает Богемскую рапсодию на губах. Да, это тебе не канал Россия, это настоящий большой экран! С красивыми актерами и жаркими сценами.

– Доброе утро, – отрывается он от моих губ и, как ни в чем не бывало, выпрямляется рядом. Ровно перед прибытием лифта на наш этаж.

Я невольно задаюсь вопросом: а не проделывал ли он такое с кем-то раньше, раз точно знает, сколько нужно секунд для подъёма. Этот глупый вопрос уже готов сорваться с губ, но я себя торможу. Это все Артем виноват! Поселил во мне какие-то инородные мысли, а я совсем не из тех, кто выедает мужику мозг по чайной ложке из-за пустяков. Параноить – это вообще не мое. Даже если и делал – что такого? У всех за плечами есть опыт, и нет ничего такого в том, чтобы идти по проверенной схеме и с новой девушкой.

Хотя это ужасно, ужасно, просто не думай об этом, Скворцова. Не накручивай себя.

Мы выходим на нашем этаже и безмолвно шагаем к офису. В приемной оба кидаем нейтральное приветствие Ульяне, поджавшей губы при нашем появлении, и расходимся по рабочим местам. Та на поджатых губах не останавливается и шумно вздыхает, кряхтит, барабанит по клавиатуре, пытаясь, кажется, выбить непорядочное слово азбукой Морзе. Все же стоит подучить науку, пригодится.

Но что интересно, сейчас меня совсем не раздражает ее поведение. Я понимаю, правда. Она ведь, как Артем, тоже считает, что мы с Дьяволом совсем не подходящая пара. С той лишь разницей, что Ульяна на противоположной стороне. И злодейкой в ее голове назначена я.

Они все ошибаются и скоро это поймут.

Едва я приступаю к работе, разрывается мой телефон. Я ждала этого звонка, знала, что не обойдется, не пронесёт. Поэтому набираю побольше воздуха в лёгкие и поднимаю трубку.

– Да, мам.

– Мне тут Кристина кое-что сказала, – явно в приподнятом настроении говорит она.

– Кто бы сомневался, – бубню я в ответ.

– У папы в воскресенье день рождения, ты помнишь.

Ой, блин.

– Конечно, – поддакиваю я, бесстыдно забывшая об этой дате.

– Приходите вдвоем! – на этой фразе голос мамы взлетает, выдавая ее с потрохами.

– Нет уж. Такого и врагу не пожелаешь.

– Яна!

– Что, мам? А то я не знаю, чем все закончится. Хорошо, если папа не станет показывать свою коллекцию военных биноклей! Про тебя вообще молчу.

– Мы просто хотим на него посмотреть.

– Я пришлю фотографию.

– Дочь!

– Мама!

– Дай мне его номер, я сама приглашу.

– Я поговорю с ним, если он не занят, придем вдвоем. А если нет – то нет, ясно?

– Отлично! Я тогда отменяю приглашение для Васнецовых. У них сын как раз из Финляндии вернулся, такой красавец…

– Ма-ма…

– Это был запасной план.

Безумный родственник номер два прощается и кладет трубку. Не уверена, что Артуру место в моей дикой семейке, но если честно, все равно хочу, чтобы он пошел. Хочу, чтобы все его увидели, хочу, чтобы перестали, наконец, изводить меня жалостливыми взглядами, как единственную незамужнюю и бездетную среди десятка родни. Дианка не в счет, ее эта участь не ждет ещё с десяток лет. И чтобы все оценили, какой экземпляр я отхватила той морозной ночью, тоже эгоистично хочу. И чтоб…

В своей голове я уже все решила, расписала и сделала выбор. За нас обоих. Осталось уговорить Артура.

Глава 41. Ты их полюбишь (нет)

Яна

– Напомни, как я здесь оказался, – Артур поправляет ворот пальто и откашливается, глядя на наше отражение в зеркале напротив.

Красивые. Лифт мерно гудит, поднимая нас на двенадцатый этаж.

– Ну, я сидела на твоём столе, у меня был во-о-от такой вырез, – провожу пальцем поверх пальто, вырисовывая глубину пятничного декольте. – И думаю, ты даже не понимал, что мои губы шевелятся не просто так.

– Да, вырез, – мечтательно возводит глаза к потолку кабины. – До сих пор звёзды перед глазами.

А я что? Я не виновата, он сам нарушил свое же правило "на работе ни-ни".

– Это от обезболивающих, – фыркаю я. – Кстати, как плечо?

– Уже зеленеет. Приехала бы вчера – смогла полюбоваться.

– Я благородно дала вам с Полиной время побыть вдвоем, раз сегодня она сослана к бабушке.

– Ты нравишься Кнопке, она бы не была против.

Горячая ладонь захватывает мою ледяную. Почему наши температуры всегда так разнятся? Я ехала в машине, была в варежках, на меня дула печка, а он все равно бьет рекорды по Фаренгейту.

– Знаю, – улыбаюсь своему жаркому Дьяволу. – Но мне кажется правильным оставлять время для вас двоих.

Звучит сигнал прибытия на этаж, мы оба тяжело выдыхаем и делаем шаг на выход.

Возле двери, открывающей вход в левое крыло этажа, я резко торможу.

– Черт, – оборачиваюсь к Артуру. – Я забыла спросить. Ты служил?

– Да. Целый год, погранвойска. Отдал долг родине, а уж потом пустился во все тяжкие.

– Слава богам!

Сердце, от страха остановившее бег, снова запускается в обычном режиме. Крепче сжимаю ладонь Дьявола и шагаю к заветной квартире.