Хочу тебя… сжечь!

– Нужно разогреть имбирный чай и держать его теплым, но не горячим, – говорит она, берясь за странную банку с желтыми осадком на дне. – И процедить его. У тебя сито есть?

– Только чайное, для заварки, – достаю с верхней полки.

– Подойдёт. Поставь пока чайник, заварим сбор для полоскания. Там полынь и ещё какая-то дрянь, и на вкус просто отвратительна, но хорошо обеззараживает. Сработает лучше всяких там Гексоралов и Татум Верде, проверено. Может получится научить ее полоскать.

За динамичными, отточенными действиями Яны мы совершенно отвлекаемся от висящего в воздухе большого вопроса. Я ни разу не вспоминаю о том, что между нами, вообще-то, не все так просто. И что статус наших взаимоотношений все еще не определен. Настолько гармонично вписывается она в эту квартиру, к моему ребенку, к ситуации.

Когда Поля просыпается, Яна знакомит ее с новым плюшевым другом и рассказывает увлекательную историю про то, как эта игрушка лечит всех, кто болеет, своими объятиями! Только нужно крепко-крепко ее держать и делать все, что сказал врач.

Дочь улыбается и безропотно сносит все неприятные процедуры. Яна умеет убеждать, из нее вышла бы прекрасная медсестра, если бы она пошла за своей детской мечтой. Я держу свою Кнопку за руку и снова ощущаю то щемящее чувство нежности. Теперь по отношению к двум девчонкам в своей жизни.

Поля просит уложить ее спать свою новую лучшую подружку, и они долго шепчутся в детской спальне, пока я перевожу дух на кухне. Болезни детей всегда большой стресс и нести эту ношу одному очень тяжело. Я нес ее так долго, что и не замечал, сколько на это уходит сил и как мне нужно плечо поддержки.

И Кнопке оно тоже нужно.

Вопрос лишь в том, хочет ли им быть женщина в спальне. Или это просто жест доброй воли и обострённое чувство жалости?

Вспоминаю, что ответ наверняка есть у меня в пальто.

Достаю празднично упакованную коробку и кладу ее на стол перед собой. Может там и нет того ответа, что я ищу. Возможно, там какая-нибудь глупость, вроде пепла дуба, для успехов в работе. С нее станется.

Но не в силах больше откладывать, снимаю крышку с коробки и тут же начинаю смеяться.

На мой тихий смех в кухню заглядывает Яна. Широко улыбается, видя, что ее подарок, наконец, распакован и подходит ближе.

– Ну? – спрашивает она.

– Носки с авокадо? Серьезно?

– Ты записку прочитал? – нетерпеливо цокает она.

Беру небольшой прямоугольник и зачитываю вслух:

"Хочу быть, как эти носки. Парой. И если мы в конечном итоге подойдем друг другу, оставляю за собой право завести мопса!"

Прикрываю глаза запястьем и снова смеюсь. Мопс! Хрюкающее слюнявое существо, способное впадать в депрессии. Потрясающая альтернатива.

Идеальный компромисс.

– Иди сюда, – протягиваю руку безумной женщине.

Она делает робкий шаг и забирается ко мне на колени.

– Тогда я оставляю за собой право передумать когда-нибудь по другому вопросу, – шепчу ей на ухо.

Глаза Яны загораются при этих словах, становясь темно-карими. Ведьма, настоящая ведьма. Приворожила, оглушила, заставила менять свои убеждения.

Но ее поцелуй – мягкий и настойчивый – того стоит.

Она того стоит.

Эпилог. Конец игры

Яна. Два года спустя

– У нее один хвост съехал, – констатирую я.

– Я никогда этому не научусь, – вздыхает Дьявол рядом со мной. – У тебя выходит лучше.

– Ещё бы!

– В следующем году ты ее собираешь на первое сентября.

– Я и в этом году ее собирала. Тебе оставалось только сделать хвосты! – возмущаюсь шепотом, чтобы не привлекать к нам внимание таких же нервных родителей первоклашек, как и мы сами. – Мне тоже нужно было время собраться. Посмотри, здесь же негласный показ мод.

Я окидываю взглядом толпу молодых и не очень мамочек и редкие пузатые фигуры папаш. Да, дамы нарядились так, словно пришли на свидание вслепую. Словно это их последний шанс, а не первая ступень в жизнь для их детей. А я что? Я чувствовала, что нельзя ударить в грязь лицом и нужно соответствовать дочери в модном костюмчике тройке, белоснежных гольфах и шикарных бантах на голове. Я же теперь мама!

– Она все равно красивее всех, – улыбается Дьявол.

– Да, взяла от тебя лучшее.

– Мой прекрасный характер?

– Твои супергеройские скулы!

Мы стоим в первом ряду и видим, как выводят на линейку наших семилеток, выстраивают их ровным рядом, а потом вручают первые школьные принадлежности. Лицо Полины светится от радости, она очень хотела пойти в школу. Совсем как я много лет назад.