Ход конем

– Маршал… – Глигорич то ли уговаривал его, как ребёнка, то ли стыдил. Но Тито попала вожжа под хвост, и он упёрся не на шутку.

– Я сказал: не пойду! Это не обсуждается.

Кто-то из бойцов охраны схватил овчарку за ошейник. Тигр угрожающе зарычал и клацнул зубами, но укусить руку «обидчика» не удалось. Пёс стал лаять, а потом и вовсе завыл, выдавая местонахождение всей спасательной операции. Кто-то из охранников скинул с себя френч.

– Маршал, сделаем из него люльку, – но видя его непонимание, добавил: – в деревнях в таких бабы младенцев таскают.

– Тигр! Тигр, мальчик мой, – Тито подозвал пса, зажал ему пасть. Стали делать люльку. Морду просунули в проем воротника, пуговицы застегнули на спине, привязав к рукавам ремни, закрепили их на маршальской шее. Присев, Тито спустил ноги в отверстие, и несколько человек, подстраховывая, бережно отправили своего руководителя вниз. Выяснилось, что бесстрашный пёс боится высоты. Бедняга едва слышно поскуливал от страха. Через две или три минуты лестница дёрнулась, сигнализируя, что маршал и пёс уже на берегу. Следом в отверстие юркнул Глигорич.

Подразделение под командованием Курта Рыбаки первым заняло пещеру ставки югославских партизан. Не обнаружив там ни живых, ни мёртвых, немцы начали искать возможные запасные выходы, через которые обороняющиеся могли отступить из пещеры. Неожиданно Курт нашёл маршальский китель Тито. Он пнул его пару раз, а потом ещё и плюнул с досады. Несколько раз сжав кулаки, Рыбака успокоился и отдал команду своим солдатам:

– Он где-то здесь, в этом каменном мешке! Обыщите все закоулки, но не советую долго копаться. Бегом!

Парашютисты резво кинулись исполнять приказ.

* * *

Последним спасительный грот покидал Алексей. Высунувшись по пояс из отверстия в полу, он сеном, пустыми ящиками и хворостом, как мог, его закамуфлировал. Последний штрих он добавил уже снаружи: заделал отверстие большим пучком соломы. И, быстро перебирая руками, опустился в воду.

На берегу его ждал постоянно оглядывавшийся по сторонам Драган Црневич, у которого не попадал зуб на зуб. Выбравшись из воды, старший сержант чрезмерно участливо поинтересовался:

– Немцев боишься?

– В-вода – н-не п-парн-ное м-молок-ко! – стуча зубами, сипло пропел Црневич.

– Это поправимо, – улыбнулся Алексей и протянул товарищу свою поясную флягу.

Югослава не надо уговаривать. Он сделал несколько больших глотков.

– Э-э! Ты не один! Приложиться, а не выдуть всё в одну личность!

– Что это? – с трудом оторвавшись, блаженно спросил продрогший.

– Виски, – гордо ответил Подкопин. – Через толстого Мирко передали русские лётчики.

– Умеешь ты устроиться.

– Не без этого, – польщённо согласился Подкопин. Сделав большой глоток, он протянул руку.

– Сигареты? Сейчас? – удивился Црневич.

– Огонь!

На лёгком ветру факел вспыхнул мгновенно, Подкопин поджёг верёвки. Пока они горели, оба спешно замели следы своего пребывания. Шёлк и стропы сгорели полностью. Место побега теперь выдавала только лошадиная упряжь, и то если поднять голову и знать, куда смотреть. Дёрнув за сигнальную верёвку, Драган развязал морской узел, и остатки тлеющей лестницы упали в воду. Река мгновенно унесла их куда-то под скалу.

Чтобы окончательно лишить преследователей следов, Подкопин и Црневич пробежали несколько метров по ручью. Потом, помогая друг другу, выбрались на берег. И уже через десять минут вода на камнях высохла, не оставив даже намёка на пребывание здесь людей.

* * *

В комнату к генерал-лейтенанту Корнееву вбежал адъютант и переводчик Зеленин.

– Николай Васильевич, установлено, что группа Тито вырвалась из пещер и уходит в северо-восточном направлении.

– Наши все эвакуировались? – скорее подтвердил, нежели спросил Корнеев.

– Все.

– Бегом за группой Тито!

– С вашей ногой?..

– Капитан Зеленин, исполняйте приказ!

Зеленин распахнул дверь, пропуская начальника. Корнеев, проходя мимо, специально задел плечом капитана и вытолкнул его впереди себя. Но буквально через пять метров адъютант выскочил вперёд для прикрытия Николая Васильевича. Генерал-лейтенант взял такой быстрый шаг, что стал наступать своему адъютанту на пятки.

– Зеленин, твою мать! Шевели окороками, если хочешь жить!

Капитан побежал, офицеры прикрытия тоже. Генерал-лейтенант последовал за ними.

* * *

В партизанский госпиталь ворвалась группа немцев. Капитан Ганс Рипке, командир десантного отряда «Пантера», шарил глазами по приёмному покою. Никого не обнаружив, он кинулся дальше. В первой же палате слева нашёлся пожилой партизан на кровати, рядом сидела Милка. Капитан кинулся к раненому, рукой отодвинув медсестру.

– Где руководство штаба, скотина? – зарычал, брызгая слюной, Рипке.

– Не понимаю.

– Не понимаем? – по интонации догадался Ганс и зашёлся в крике. – Говори, где твой мерзкий Тито, вонючая тварь!

– Не понимаю, – упорствовал пожилой дядечка.

– Не понимаешь? А вот это ты понимаешь?