Ход царем. Тайная борьба за власть и влияние в современной России. От Ельцина до Путина

– Уж извините, Борис Николаевич, но вы сами строитель и должны понимать, что все предельно удешевили, даже ниже "наркомовских", дальше некуда.

Потом мы молча чокнулись, выпили, закусили и не проронили ни слова. В середине трапезы шеф резко встал и вышел в соседнюю комнату. Я слышал, как он открыл сейф и долго шуршал купюрами. Принес их мне и ледяным тоном, будто делая одолжение, сказал:

– Вот здесь все пятнадцать».

Юмашев настаивает, что Ельцин строил дачу на свои деньги, опровергая при этом и рассказ о том, что возил в Кремль по 16 000 долларов. «Конечно, это вранье. Зачем возить их в Кремль, где несколько постов охраны, куча свидетелей, секретари, помощники и так далее, охрана на любом посту может попросить портфель открыть? Не проще ли в другое место привезти, на Осеннюю домой или, на худой конец, к нему заехать: никто не увидит, не узнает. Но нет, в Кремль, так выглядит страшнее. В общем, бред».

По словам Юмашева, Ельцин каждый раз передавал ему просьбу с указанием суммы, нужной для строительства дачи. Юмашев рассказывал, что связывался с Нюрнбергом и он переводил эти средства на счет Ельцина с того издательского счета, на который приходили деньги со всего мира. «Сколько Борис Николаевич всего заработал за три книги, я не знаю. Это они с Нюрнбергом всегда обсуждали лично, без меня, я специально оставлял их одних, я не хотел вмешиваться в эти финансовые дела. Поэтому три миллиона долларов – это не точная сумма. За три книги, я уверен, гонорар был больше. Борис Николаевич бережливо относился к этим деньгам, понимал: это его единственные деньги на старость. После того как он умер, этими деньгами распоряжается Наина Иосифовна, на них она сейчас и живет».

Лично Ельцину построенный им дом так толком и не пригодился. Он продолжал жить в Барвихе-4, лишь иногда приезжая туда как на дачу. Не суждено было реализоваться и другой мечте – пожить в настоящей коммуне управленцев страной. Ельцин мечтал о месте, где он мог бы жить вместе с приближенными – об общем доме. Борис Николаевич даже настаивал на том, чтобы в нем была общая прачечная и квартира, где можно было бы устраивать совместные праздники. Он был готов проводить свободное время со своими подчиненными как с семьей, легко объединяя рабочее с личным.

И такой дом нашелся. Проезжая по Рублевке, президент обратил внимание на шестиэтажный долгострой без признаков жизни. Оказалось, это был неосуществленный проект дома для руководства Центральной клинической больницы. Стройка была заморожена еще в советские годы, покрытые плесенью стены возвышались в 200 метрах от Рублевки. Ельцин дал Коржакову распоряжение достроить дом и подобрать ему соседей.

Объединив две квартиры в одну площадью около 280 метров, Ельцин хотел поселиться в ней вместе с семьей младшей дочки Татьяны, а этажом ниже поселилась семья Елены. Ельцин видел свой жилищный проект как «коммунальный дом» власти. Причем коммунальный в прямом смысле. Однако квартиру для праздников так и не построили. Идиллическим мечтам об аппаратной семье не суждено было сбыться. Прачечную тоже делать не стали: у всех были свои стиральные машины.

Соседи, которых подобрал себе Ельцин, были членами тогдашнего политического истеблишмента и их подчиненными. Среди жильцов дома были Виктор Черномырдин, министр обороны Павел Грачев, Егор Гайдар, министр безопасности Виктор Баранников (позже его ведомство было переименовано в Федеральную службу контрразведки, а затем – в ФСБ). Многих из избранных соседей Ельцина вскоре ждали отставки. Но они оставались жить дальше. Так, Егор Гайдар долго жил в этом доме после своей отставки. «Гражданских» в доме на Рублевке было только трое: главный напарник Ельцина по теннису – Шамиль Тарпищев, юморист Михаил Задорнов и Валентин Юмашев.

«Это был такой добрый и с точки зрения быта важный человеческий знак. Было, конечно, очень приятно получить такое предложение, и мы радостно переселились», – с теплотой вспоминает Юмашев о политической «коммуналке». Теперь они жили уже в одном доме с семьей Ельцина. Дети, Полина Юмашева и Боря Ельцин, нередко ходили в гости друг к другу, как и их родители.

Сам Ельцин в этот дом, несмотря на изначальные планы, так и не переехал, оставшись в резиденции в Барвихе. По словам Юмашева, в свой несостоявшийся коммунальный дом Ельцин заезжал, может, всего пару раз. А в его квартире жила дочка Татьяна с семьей.

Отношения с Юмашевым у Ельцина продолжились и без тесного соседства. Ельцин любил играть в теннис, Юмашев увлекся этим видом спорта задолго до знакомства с ним и играл для любителя вполне прилично. Поэтому неожиданно возникла крепкая теннисная четверка: Ельцин играл в паре с профессиональным теннисистом и тренером Шамилем Тарпищевым против пары Коржаков‒Юмашев. Коржаков, который хорошо играл в волейбол, быстро смог схватить основы тенниса и играл неплохо для новичка. Как признает Юмашев, выглядело это все примерно так, как сейчас игра хоккеистов с Путиным, с разницей только в том, что поддавался один Тарпищев, чтобы не разгромить любителей Юмашева и Коржакова в первые же минуты.