Ход царем. Тайная борьба за власть и влияние в современной России. От Ельцина до Путина

В начале 1990-х эфир первого телеканала поделили 12 студий, которые получили места в программной сетке. Директора почти всех этих студий возглавляли еще и фирмы, производившие контент. Как правило, на студиях и в фирмах работали одни и те же люди, и часто студия покупала программу, по сути, у самой себя. «Цена, по которой производитель продавал программу "Первому каналу", в несколько раз превышала реальную, и чем дороже была передача, тем большее количество рекламы требовалось производителю. Логика здесь простая: "Мне нужно оправдать затраты, значит, дайте мне больше рекламы"», – рассказывала[48] в эфире радио «Свобода» о телевидении того времени научный руководитель Высшей школы журналистики НИУ ВШЭ Анна Качкаева.

Все заинтересованные стороны договаривались о цене минуты рекламного времени и о минимальном проценте, который производители программы должны были выплачивать компании за предоставленное эфирное время. Схема работала так: поставщик телепродукции покупал у телекомпании одну минуту рекламы, например, за 2000 долларов, разъясняет Качкаева. Чтобы оправдать свои затраты на производство, он мог продать ее за 5000 или 10 000 долларов, но «сумма, которую поставщик выплачивал телекомпании за возможность размещать рекламу в своих программах, рассчитывалась исходя из цены, по которой минута рекламы была куплена у "Останкино"».

За места в программной сетке крепко держались. Например, ходит такая легенда: после того как в 1993 году с эфира попытались снять передачу «Лотто-Миллион», на имя тогдашнего председателя «Останкино» Вячеслава Брагина из президентской канцелярии пришло официальное письмо с требованием вернуть передачу в эфир. «Письмо было составлено Шамилем Тарпищевым, поскольку именно "Национальный фонд спорта" купил эту программу у фирмы "Мастер ТВ", и в уголке этого документа было размашисто выведено: "Не балуй! Борис Ельцин"», – рассказывает[49] Качкаева.

Легенда это или нет, факт в том, что государство уже фактически не контролировало происходящее в «Останкино». Предоставляя эфирное время, с рекламного бизнеса оно не имело практически ничего. К 1994 году госсредств «Останкино» катастрофически не хватало. Из требовавшихся телекомпании 1,3 триллиона рублей она получила лишь 320 миллиардов[50].

«Я сделал это вовремя», – говорил Березовский, когда его спрашивали об успехе телевизионных преобразований. Весной 1994 года он сформулировал идею «народного телевидения»: создать на «первой кнопке» новый канал по схеме «частный капитал плюс государство». Это грозило разрушением сложившегося дикого рекламного рынка. Неудивительно, что помощникам Березовского стали поступать звонки с советами отказаться от идеи. К двери его квартиры привязали ручную гранату РГД-5, которая чудом не взорвалась. 7 июня 1994 года на Березовского было совершено покушение, но от взрыва погиб его шофер. Предприниматель не исключал тогда, что это было связано с его деятельностью по созданию ОРТ.

И все же Березовский от своей идеи не отказался. Он лично обзвонил всех крупных бизнесменов, которые позже вошли в состав учредителей нового канала. Вот как об этом рассказывал[51] председатель правления банка «Менатеп» Михаил Ходорковский, в итоге получивший в новой структуре 5 %: «Мы спросили, в какие суммы будут оцениваться инвестиции. Нам было сказано, что в 1995 году потребуется порядка 150–200 миллионов долларов. Если мы получаем 5 % в уставном капитале, то на нас падает 3–5 миллионов долларов вложений. В 1996 году дефицит составит 100 миллионов долларов. На нас, соответственно, приходится 2–3 миллиона долларов. В дальнейшем проект выйдет на уровень рентабельности. Возвратности вложений еще не будет, но проценты платиться будут. Как всякий финансист, я помножил сумму наших затрат на два. Прикинул, что если за два года проект будет нам стоить порядка 10–15 миллионов долларов, то мы вполне можем войти в него».

Как рассказывал президент Столичного банка сбережений Александр Смоленский в интервью «Московским новостям», к нему Березовский и вовсе пришел уже с указом президента и кратким пояснением, что теперь его банк – акционер ОРТ[52]. Смоленский не смог отказать. А вот Инкомбанк из состава учредителей вышел – договориться с ним так и не удалось.

Изначально Березовский хотел, чтобы контрольный пакет ОРТ был у частного капитала, но в итоге договорились, что 51 % все же останется у государства; пул инвесторов, который возглавлял Березовский, получит 49 %. Учредительное собрание акционеров ОРТ состоялось 24 января 1995 года, а на следующий день гендиректором канала стал президент телекомпании «ВИD» Владислав Листьев. Именно Березовский решил назначить его руководителем «первой кнопки», когда на канале были в основном «толстые 70-летние начальники»: «Сотрудники Кремля, отвечавшие за медиа, были категорически против, но Березовскому удалось всех уговорить», – вспоминает Юмашев. А замом гендиректора ОРТ по коммерции стал давний соратник Березовского Бадри Патаркацишвили.