Ходок – 6

У Святоши была одна уникальная особенность, которая, вкупе с другими чертами характера, такими, как решительность, смелость и находчивость, позволила ему занять высокое место в иерархии Серого Цеха. У Святоши в критические мгновения, такие как сейчас, восприятие мира менялось – время сжималось, а луч внимания высвечивал только необходимое, отсеивая все остальное. Вот и сейчас, он четко видел лишь шестерых людей: Гуся, Костыля, Писаря, Шило и обоих Лордов. Весь остальной мир для него исчез. Остались только эти шестеро.

Вот Писарь медленно, словно двигаясь в воде, а пожалуй даже, что и не в воде, а в какой-то другой – гораздо более густой субстанции, вроде киселя, тянется к своей духовой трубке, висящей у него на поясе рядом с чернильницей. Вот трубка, зажатая между большим, указательным и средним пальцем его правой руки, начинает плавное и тягучее путешествие ко рту Писаря, который так же медленно, как к нему приближается пневматическое оружие,  начинает открываться, чтобы легкие могли набрать воздух для выстрела.

Вот Шило застыл в каком-то странном положении, в котором и равновесие-то не удержать, но это иллюзия. Просто он начинает движение, в конечной фазе которого должен оказаться рядом с Лордом, причем оказаться именно в тот  момент, когда в аристократическую шею вопьется маленькая отравленная стрелка. Как только это произойдет, Шило вонзит свой фирменный инструмент в какую-то, одному ему ведомую точку. После этого, он выдернет стрелку – таков был приказ Змея – прямых улик, указывающих на "Союз", не оставлять, и скроется в толпе. Чей удар окажется результативным – яда, или железа – неважно. Задание групповое и награда, в случае успеха, будет одна на всех… и наказание, в случае провала, тоже будет одно на всех.

Вот Костыль, не поднимаясь с земли, где он сидит, поджав под себя ногу, плавным движением извлекает из недр своей нищенской хламиды свою духовую трубку. Она не такая фасонистая, как у Писаря, но в надежности ей не уступит. Костыль заботится о своем оружии, как мать о младенце, и она отвечает ему взаимностью – не было случая, чтобы Костыля подвел его производственный инструмент. Его трубка, медленно, как и у Писаря, приближается к округлившемуся рту.

Похоже, что удар они нанесут синхронно и это очень хорошо – одномоментное убийство двух аристократов усилит панику в толпе – каждый попытается побыстрее покинуть место происшествия, чтобы не оказаться в роли свидетеля, которая очень быстро может смениться на роль обвиняемого – у стражи свои проблемы, ей нужно будет как можно быстрее найти виноватых, а убивали, схваченные на месте преступления, или нет – дело десятое, главное отрапортовать начальству. Уходить, в такой обстановке, будет гораздо проще.

 А вот и Гусь, медленно и печально стартует, чтобы оказаться рядом со своим Лордом в нужный момент. Он тоже должен извлечь стрелку, делая вид, что хочет помочь человеку, внезапно потерявшему сознание. В происшествии нет ничего экстраординарного – многие гости Бакара пострадали от солнечного удара. Для того, чтобы ударить в солнечное сплетение незадачливого страдальца, претерпевшего от жгучего бакарского солнца, ему хватит одного короткого мгновения. Молниеносного росчерка кинжала никто не заметит, да и крови не будет… почти. Она вся останется под одеждой.

Так, а что делают эти клятые Лорды? Святоша вздрогнул – на том месте, где они должны были находиться, их не было! На краткий миг ему показалось, что на периферии зрения промелькнула тень Лунной Леди и сердце его тревожно сжалось, он осознал, что нехорошие предчувствия, одолевавшие его перед началом операции, начинают сбываться.

Но, уже в следующий миг он выкинул всяческую мистику из головы – надо было работать, а не рефлексировать. А еще через мгновение Святоша отыскал глазами обоих аристократов – никуда они, конечно же, не делись, да вот только никакой радости это открытие ему не принесло – все шло не так. Пока Святоша наблюдал за своими людьми, Лорды отнюдь не изображали мух в патоке – они двигались, и двигались чрезвычайно быстро! Святоша не поверил своим глазам – в его замедленном мире никто не мог действовать в таком темпе, как эти выходцы из Бездны – Тьма их забери, а они действовали!

Из руки одного из северян вырвался маленький, сверкнувший на солнце, кусок металла и со страшной скоростью двинулся по направлению головы Писаря. Сюрикен еще не успел добраться до своей цели, как его брат близнец, отправился на свидание с Шилом.

Второй Лорд действовал по-другому. Непостижимым образом он сумел оказаться рядом с Гусем в тот момент, когда тот даже не успел извлечь из рукава свой узкий стилет. Короткое движение рукой и Гусь начинает медленно оседать на землю, а страшный Лорд, в то же мгновение, оказывается рядом с Костылем. Он с размаху бьет калеку ногой, вминая духовую трубку, уже почти поднесенную ко рту, в лицо Костыля.