ХОХО. Целую. Обнимаю

— Спасибо, — отвечаю я, и она кланяется, прежде чем удалиться обратно к кассовой стойке. Я едва сдерживаюсь, чтобы не спросить, откуда перед магазином взялась такая толпа девушек. Может, сейчас идет распродажа униформы? Было бы здорово.

Я захожу за занавеску, отделяющую примерочные от главного зала, и оказываюсь в маленькой комнатке с огромным трехстворчатым зеркалом.

К своему удивлению, у стены я вижу парня, который стоит, прислонившись к ней и уткнувшись в телефон. Я и не думала, что здесь есть кто-то еще.

Он выглядит моим ровесником, высокого роста, худой, но атлетичный, и одет во все черное. Наверно, я слишком долго на него смотрю, потому что он вдруг поднимает взгляд на меня. Я тут же отворачиваюсь и захожу в одну из примерочных.

Мне ни разу в жизни не приходилось носить униформу, но я быстро разбираюсь, что к чему: белую рубашку заправляю за пояс юбки (галстук я завязывать не умею, поэтому решаю его не трогать), а потом натягиваю через голову свитер. Поверх накидываю пиджак, запихнув телефон в карман. Я поворачиваюсь к зеркалу, но оно маловато — теперь понятно, почему в комнате перед примерочными стояло большое.

Я задумываюсь, вспомнив парня в черном. Я серьезно собираюсь вертеться перед зеркалом, когда он стоит прямо там?

Ай, да ну его. В конце концов, за этим я сюда и пришла. Я отдергиваю занавеску, стараясь не смотреть на парня. Вместо этого я подхожу к зеркалу и поднимаюсь на небольшую платформу, которая позволяет рассмотреть с разных сторон, хорошо ли сидит форма.

Стоит признать, выгляжу я прекрасно. Юбка заканчивается на дюйм выше колена — не знаю, должно ли так быть, но благодаря этому ноги отлично смотрятся. У меня широковаты плечи, из-за чего я немного комплексую, но пиджак подходит в самый раз. Сунув руки в карманы, я сменяю несколько поз, чтобы рассмотреть себя с разных ракурсов.

Вдруг раздается громкий звонок — мне приходится достать телефон и ответить.

— Ты нормально добралась до магазина? — спрашивает мама, когда я беру трубку.

После целого дня разговоров на корейском я чувствую облегчение, переключаясь на английский.

— Да, как раз меряю униформу.

— Ты успеешь домой к ужину? Хальмони хочет побаловать тебя, пока ты не переехала в общежитие.

— Угу, я буду где-то через час.

— Ладно, тогда до встречи.

Я вешаю трубку.

— Ты учишься в Сеульской академии искусств?

Тот парень отошел от стены и теперь стоит возле зеркала. До меня не сразу доходит, что он обращается ко мне. На английском. И без акцента.

— Ага, — выдыхаю я. — Перевожусь туда из Лос-Анджелеса.

— Лос-Анджелес… — На его лице появляется странное выражение, будто у него никак не получается что-то понять. Возможно, дело в том, что я выгляжу как кореянка, но говорю по-английски? Но то же самое можно сказать и о нем. — Ты там живешь?

— Ну да, а что?

Глядя ему в лицо, сложно не заметить, насколько он привлекателен. Ему даже не обязательно улыбаться, чтобы на щеках оставались глубокие ямочки. Челка лихо падает ему на глаза.

— Ничего, — пожимает плечами парень. — Просто выглядишь знакомо. Я тоже из США.

Это объясняет, почему он так хорошо говорит на английском и с чего вдруг решил обратиться ко мне.

— Как ты оказался в Сеуле? — спрашиваю я.

Он удивленно смотрит на меня. Я задала какой-то бестактный вопрос?

— Так ты не знаешь, кто я такой.

Вроде бы это утверждение, но звучит оно как вопрос.

— А должна?..

— Нет, не то чтобы.

Ну и ладно. У меня складывается впечатление, будто я что-то упускаю в этом разговоре.

А вот парень, напротив, словно расслабляется, прислонившись к зеркалу.

— Возможность подвернулась, вот я и переехал. Моя семья живет во Флашинге.

— Ух ты, — невозмутимо отвечаю я, — для корейского американца ты прямо типичней некуда.

Он смеется.

— Хен, ты говоришь по-английски? — Из крайней слева примерочной выскакивает мальчишка лет пятнадцати с броской копной ярко-голубых волос. — О чем вы разговариваете?

Перед тем как ответить, парень в черном обращается ко мне по-корейски:

— Как у тебя с разговорными навыками?

— Нормально, — отзываюсь я на том же языке. — Хотя я не могу обсуждать политику и все такое.

Я не знаю, как сказать «политика» на корейском, поэтому произношу по-английски.

— Честно сказать, я тоже. — Он оборачивается к голубоволосому мальчишке и гладит того по голове. — Извини, Йонмин-а, когда иностранцы встречаются за границей, то просто не могут не поболтать.

Йонмин окидывает меня взглядом и оживляется.

— Ты ходишь в Сеульскую академию искусств? — Тут я замечаю, что на нем такая же униформа, как у меня, только с брюками вместо юбки. — Мы тоже! Меня зовут Чои Йонмин, первый год обучения. Натаниэль-хен учится на третьем.

— Приятно познакомиться с вами обоими. Я Дженни, учусь в… — я запинаюсь: учебный распорядок в Корее не такой, как в США, ведь старшая школа длится три года, — … выпускном классе там, дома, а здесь, по-моему, это третий год?

— Дженни из Лос-Анджелеса, — поясняет Натаниэль, изучая свои ногти.

— Правда? — восклицает Йонмин. — Мы там были!

— Да? — улыбаюсь я. — Зачем?