Холера. Дилогия (СИ)

  Встретившая Саблина Анфиса Игоревна выглядела помолодевшей и успокоившейся. Полученные деньги позволили несколько поправить дела и избавиться от долгов перед местными лавочниками.

  - Анфиса, Женька даже не счел нужным произносить отчество, прекрасно выглядите. Прямо помолодели. Хоть картину с вас пиши.

  - Спасибо. - Зелейщица сохраняла хладнокровие. - Все сделала как вы предписали. В бане жар держится все время. Я вас завтра ждала. Случилось что?

  - Мне нужен ассистент срочно. Готовы?

  - Конечно.

  - Тогда собирайтесь и все из бани прихватите. Оплата сверх того, о чем мы договаривались. - Саблин предвосхитил своими словами естественный вопрос.

  Карета, с задернутыми шторами въехала во двор. Хоть Мария Ивановна и делала вид, что соблюдает тайну, но при желании отыскать каменный особняк в городе, где наберется едва десяток подобных домов не вызвало бы никакого труда.

  Процессия, нагруженная многочисленными баулами, по черной лестнице поднялась на второй этаж, и проследовала в огромный, похожий на залу будуар.

  - На широком кресле сидела осунувшаяся женщина. События последних месяцев превратили ее в дурнушку.

  - Бог мой! - Губы зашептали молитву, прерываемую всхлипами.

  Смотреть на эту картину было в высшей степени неприятно. Вокруг царила атмосфера безысходности. Будто за стеной остался свежий воздух, а здесь тоскливое болото. Работать с пациентами, которые заочно приговорили себя к смерти трудно. Это требует особых навыков и определенной душевной организации.

  - Здравствуйте. - Саблин склонил голову.

  - Присаживайтесь, сударь. Напрасно вы приехали. Я уж теперь и сама вижу, что все кончено. У меня нет сил бороться. Растаяли все надежды. - Голос говорившей был тускл и тих.

  - Да кто же вас обидел? - Захлопотала как наседка Мария Ивановна.

  - Выйдите все. - Голос Саблина словно ножом разрезал слезливую атмосферу. - Мне надо поговорить с юной леди.

  Стоявшие рядом с входной дверью женщины быстро ретировались. Закрыв двери, Саблин обернулся к пациентке.

  - Слушайте меня внимательно. - Женька помнил, что голос должен излучать уверенность и спокойствие. Получалось у него не очень, но человеку, который предпочитает хвататься за соломинку, должно было хватить и этого. - Мы справимся, если вы готовы помочь.

  - Что я должна сделать. - В голосе женщины прорезался крохотный лучик надежды.

  - Хотеть выздороветь.

  - Устала от боли. Лучше смерть, чем все это терпеть.- Неверная жена закрыла лицо руками.

  - Посмотрите на меня. - Женька встал на колени, развел руки больной в стороны. - Я обещаю, что боли не будет. Как только почувствуете резь, вы скажите, и мы все прекратим. Даю слово.

  - То ли голос был убедителен, то ли хозяйка была внушаема, но медику удалось добиться своего. - Я вам верю.

  - Теперь расскажите, что вы чувствуете. Коротко.

  Рассказ незнакомки вполне укладывался в первоначальное представление о прогрессирующей внематочной беременности.

  - Нужна операция. - Женька старался, чтобы больной передалась уверенность, которую он вовсе не ощущал.

  - Я не вынесу. - В голосе женщины опять появилась плаксивость.

  - Отставить реветь. - Пригодились командные нотки.

  Женька осмотрелся по сторонам. Куда-либо вести женщину вряд ли получилось бы, да и где найдешь подходящее помещение. То, что он сумел убедить ее и так большая удача. Слава богу, что в комнате был стол и большие окна.

  - Анфиса, тащите все сюда. - Пока помощница принесет многочисленные кастрюли, можно было сделать спинальную анестезию. - Готовьте все, как мы обговорили. Видите длинное узкое бюро.

  -Снимайте свою рубашку.- Обратился Женька уже к хозяйке. - Подскочившая Мария Ивановна принялась помогать.- Теперь вставайте на стул и садитесь ко мне спиной на это застеленное простыней бюро, чтобы мне не стоять в три погибели. - Иглы Квинке не было, зато имелась длинная инъекционная игла. Куда делать укол Женька знал теоретически, но все когда-нибудь делают что-то в первый раз. Хорошо хоть, что его пациентка была худенькая и тонкокостная.

  Вот чего было вдоволь, так это спирта. Анфиса приволокла огромную бутыль. Другого антисептика пока не было.

  Саблин щедро помазал пациентку и тщательно протер собственные руки. Перчатки он решил одеть только перед разрезом. Игла могла бы быть и тоньше. Черт. Придется делать местное обезболивание. Больная сидела, нагнувшись вперед. Женька наметил нужную точку и стал постепенно вводить иглу. Привычная к внутривенным уколам рука чувствовала различную упругость тканей, которые прокалывала игла. Вот и долгожданное отсутствие сопротивления. Рука словно готова провалиться. Теперь можно достать мандрен. Есть. Потекла тягучая мутноватая жидкость. Осталось ввести анестетик, помазать ранку йодом и прилепить бактерицидный пластырь.

  - Как вы себя чувствуете? - Голос Саблина не выдавал его ликования. Пока все шло нормально. - Ничего не болит?

  - Пока нет.

  - Тогда потихонечку поднимайте ноги и ложитесь на спину.

  Под голову больной положили подушку, а верхнюю часть тела отгородили небольшой ширмочкой. В изголовье устроилась Мария Ивановна и принялась шептаться с пациенткой.