Холли

– И это всё? – Нюх Холли на ложь не так силён, как был у Билла Ходжеса, но она хорошо понимает, когда кто-то скрывает правду.

Пенни краснеет.

– Ну… пару дней назад мы поссорились. Ситуация немного накалилась. Матери и дочери, ну, ты знаешь. Фильмы – это способ примирения. Мы с ней любим кино, а в наше время столько всего можно посмотреть, правда?

– Да, – отвечает Холли.

– Я предположила, что она разговаривает с кем-то ещё и перезвонит потом.

Но этого не случилось. Пенни снова звонила в десять, затем в одиннадцать с тем же успехом: первый гудок и затем голосовая почта. Она звонила Лэйкише Стоун, лучшей подруге дочери по библиотеке, спросив: продолжает ли Бонни злиться на неё? Лэйкиша сказала, что не знает. В то утро Бонни не пришла. Вот тогда-то Пенни и начала беспокоиться. У неё был ключ от квартиры дочери, и она поехала туда.

– Во сколько это было?

– Я волновалась и не следила за временем. Думаю, около полудня. Я не боялась, что она подхватила «корону» или что-то ещё – она всегда принимает меры предосторожности и со здоровьем у неё порядок, – но из головы не выходила мысль о несчастном случае. Поскользнулась в душе или что-то в этом роде.

Холли кивает, но вспоминает видеозапись с камеры наблюдения. На Бонни Рэй не было маски при входе в магазин, как и на парне за кассой. Вот вам и меры предосторожности.

– Дома её не было, но всё выглядело нормально, поэтому я поехала в библиотеку, уже по-настоящему волнуясь, но она там не появлялась и не звонила. Я позвонила в полицию и попыталась подать заявление о пропаже человека, но мужчина, с которым я разговаривала – после двадцати минут ожидания, – сказал, что в случае с «несовершеннолетним подростком» должно пройти не менее сорока восьми часов, а с совершеннолетним – семьдесят два часа. Я рассказала, что она не отвечает на звонки, будто у неё выключен телефон, но, похоже, его это не заинтересовало. Я попросила разрешения поговорить с детективом, и он сказал, что все они заняты.

В шесть вечера того же дня, вернувшись домой, Пенни позвонила подруга Бонни, Лэйкиша. В библиотеку приехал мужчина с десятискоростным велосипедом «Бомонт Сити» в кузове своего пикапа. У этой модели имеется багажник, к которому Бонни приклеила бамперную наклейку «Я БИБЛИОТЕКУ РЕЙНОЛЬДСА». Мужчина по имени Марвин Браун, хотел знать, принадлежит ли велосипед кому-то из сотрудников библиотеки или, может, частому посетителю. Иначе, по его словам, он бы отвезёт велосипед в полицейский участок. Из-за записки на сиденье.

– В записке сказано: «С меня хватит», – говорит Холли.

– Да. – На глаза Пенни снова навернулись слезы.

– Но ты не назвала бы свою дочь самоубийцей?

– Боже, нет! – Пенни отшатывается, будто Холли дала ей пощёчину. Слеза скатывается по её щеке. – Боже, нет! Детективу Джейнс я сказала то же самое!

– Продолжай.

Все сотрудники узнали велосипед. Мэтт Конрой, заведующий библиотекой, вызвал полицию; Лэйкиша позвонила Пенни.

– Во мне как будто что-то надломилось. Все просмотренные фильмы про маньяков пронеслись у меня перед глазами.

– Где мистер Браун нашёл велосипед?

– Менее чем в трёх кварталах от «Джет Марта» вниз по Ред-Бэнк. Там, напротив парка, выставлена на продажу автомастерская. У мистера Брауна есть мастерская на другом конце города, и я думаю, он заинтересован в расширении бизнеса. Там он встретился с агентом по недвижимости. Они вместе осмотрели велосипед. – Пенни сглатывает. – Ни одному из них не понравилась записка на сиденье.

– Ты общалась с мистером Брауном?

– Нет, это сделала детектив Джейнс. Она позвонила ему.

«Личной встречи не было», печатает Холли, всё ещё не сводя глаз с Пенни, продолжающей вытирать слёзы. Она думает, что Марвин Браун может стать её первым свидетелем.

– Мистер Браун и агент по недвижимости обсудили, что делать с велосипедом, и Браун предложил отвезти его в библиотеку на своём пикапе. После осмотра автомастерской он так и поступил.

– Кто оказался там первым? Браун или агент по недвижимости?

– Я не знаю. Это не казалось важным.

Может и так, но Холли намерена это выяснить. Потому что иногда убийцы «находят» тела своих жертв, а поджигатели иногда вызывают пожарных. Это будоражит их.

– С тех пор произошло что-нибудь ещё?

– Ничего, – отвечает Пенни. Она вытирает глаза. – Голосовая почта Бонни забита, но иногда я всё равно звоню ей. Понимаешь, чтобы услышать её голос.

Холли морщится. Пит говорит, что со временем она привыкнет к рассказам клиентов о своём горе, её сердце покроется мозолями, но пока этого не произошло, и Холли надеется, что никогда не произойдёт. Может, у Пита и есть такие мозоли, как и у Иззи Джейнс, но у Билла их никогда не было. Он всегда принимал всё близко к сердцу. Говорил, что ничего не может с собой поделать.

– А что насчёт больниц? Полагаю, их проверили?

Пенни смеётся. Но тут нет ничего смешного.