Холодина

«Ну, а что? Беременность – это не так уж и плохо, – растеряно пыталась собраться с мыслями дальновидность. – Это, по-своему, перспективно…».

Слова-то какие! – усмехнулся я. Да и точно ли она беременна?

«Точно-точно! – влезло самомнение. – Я знаю, у них несколько месяцев вообще не видно. А характер ее стервозный? Беременные, они все такие и есть».

Мысль о том, что я бил по лицу не просто женщину, а женщину беременную – вогнала меня в краску. Вот гандон! Надо ей хоть подарить что-нибудь приятное… в плане извинений.

Мысли про беременность не отпускали. Сразу возникал вопрос о причинах ее возникновения. Если девчонка от случайной связи залетела, то вроде не страшно. Может, я для нее, своего рода, спасением стану. А вот если у нее там постоянный мужик есть, если любовь, туда-сюда – то всё очень плохо. Она точно не захочет у меня оставаться. А самое главное – Чужаки не свалят. Они будут искать меня, пока не найдут. Вернее, ее будут искать. И чем дольше – тем вернее шанс, что мне при встрече свернут шею.

Я стал с удвоенной осторожностью шмонать магазины, прислушиваясь к окружающему миру: не слышно ли чужих машин? А еще и в небо на севере оглядывал. Далеко от чигирей отъезжать не стал – побаивался оставить ведьму надолго одну. От того и озирался – не появится ли в небесах палевный столб дыма, например (дрова и уголь я, конечно, из хаты вынес, но этой безумной бабе хватит ума и сам дом поджечь).

По счастью, всюду по верхам сияла сочная синева. Правда, спокойнее мне не становилось. Так что, едва начало смеркаться, я рванул домой. Груза набрал прилично (я ведь не только за тампонами ездил, немало припасов требовалось пополнить), так что от машины до дома пришлось делать аж две ходки. Две ходки при полной загрузке. После первой я только мельком глянул в хату из сенцев: всё ли в порядке? Ну, и отметился: это, мол, я пришел, не бойся… Ну, или бойся. Не понятно же, как она на меня реагирует.

А уже во второй заход вошел в дом окончательно и присмотрелся. Ритка сидела на прежнем месте, слушала пластинки. Очень странные дзинькающие звуки я поначалу и опознать не мог. А потом вспомнил: это сборник клавесинной музыки. Взял этот винил за компанию из библиотеки, поначалу он лежал мертвым грузом, но оказалось, что это просто отличный фон для чтения! Сейчас я вроде бы даже узнал музыку – Куперен «Тростинки». Очень трогательная мелодия.

Пленница на этот раз вообще не обернулась (понимала, что я зашел). Сидела и покачивалась в такт музыке. И от этого трогательная мелодия наполнилась вдруг гнетущим настроением. Захотелось даже подбежать и быстро скинуть иглу с черной дорожки тоски.

Я планировал с порога порадовать Ритку подарком, но всю романтику сбило энергичное:

– В туалет! В туалет! Быстрее!!!

Но потом все-таки достал коробку. И вручил. Там – чего только не было! Шампуни, бальзамы, ополаскиватели, скрабы, гели и всякое иное. Кремы – для рук, ног, лица, шеи, век и прочих частей тела. Брал всё, ибо не знал, что нужно. А вишенкой на торт – фен.

– Сегодня, как стемнеет, нагрею тебе воды побольше – помоешься. Одежды свежей тоже тебе взял. Наверное, великовата будет, но я решил, что лучше больше, чем малая…

Ритка взвизгнула и кинулась мне на шею. Ну, почти – коробка мешала. Все-таки дотянулась, сухо ткнула меня губами в заросшую щеку. И тут же ухватила подарок, принявшись перебирать бутыльки и баночки.

Я же на пару вдохов застыл. Так приятно вышло… Но вместе с тем: так по-киношному…

Помывочную устроили в ее же комнате. Я перегородил дверной проход, даже сообщил, что готов выйти из дома, но пленница заявила, что не надо. Ну, и хорошо, а то я бы на улице весь извелся: что там творит рыжая ведьма, не пытается ли сбежать через окно или подать сигнал… К тому же, мое присутствие было необходимо: несколько раз я принимал ведра с использованной водой, ходил за снегом, подавал свежерастопленную. Ритка мылась, наверное, часа два. Я уже и ужин успел сварганить, когда она – с полотенечным тюрбаном на голове – выплыла в зал, вся розовая и довольная.

– Господи, как хорошо… – она плюхнулась в кресло и закрыла глаза. – Мы ведь в дороге толком не мылись. И всегда это такое мучение: холодно, мерзко.

– Я тоже какое-то время пробовал спиртом протираться, – улыбнулся ей в ответ. – Не самый лучший вариант, скажу тебе.

Ритка только фыркнула.

– Зажрался ты здесь, однако! На такое спирт переводишь.

– Садись уже к столу.

– Сейчас. Еще минутку побатонюсь.

Стол был простецкий: со сковородой в центре и торчащими вилками. Это при том, что у меня была мысль порадовать пленницу чем-то… этаким. Набрал по дороге деликатесных консервов, брикет мороженого, даже бутылку «Бейлиса» нашел, который, по случаю своей густоты и жирности, умудрился не замерзнуть и не полопать фуфырик. Но уже после возвращения, после этого внезапного чмока в щечку, эти планы вдруг показались мне такими пошлыми. Как будто, романтическое кино продолжается.

«Ага, еще свечи зажги!» – поддакнул сарказм. А свечей у меня в кладовке много лежит!