Холодная песня прилива

Только одно имя вертелось у меня в голове: Дилан! Он так и не позвонил мне, а ведь я почти надеялась. Таскала его телефон с собой, тщательно подзаряжала, ждала звонка. Неудивительно, что он не позвонил. Раз полиция заинтересовалась клубом, у Дилана сейчас хлопот по горло — это еще мягко выражаясь.

— Фиц шутил по этому поводу: стоило тебе уйти, и в клуб заявилась полиция. Он решил, это ты все подстроила.

Она рассказывала это со смехом, но меня с ног до головы пробрал внезапный озноб.

— Он вечно кого-нибудь в чем-нибудь подозревает, — сказала я.

— Ага.

— Ты влюблена в него, — сказала я, пытаясь осторожно сменить тему.

— Да уж, и порой слишком откровенно это показываю. Дура.

— Он не понимает, что творит, — сказала я. — Ты заслуживаешь лучшего.

— Невостребованная любовь, — сказала она. — Это нелегко.

Я допила воду и подумала, не пора ли уходить. Я пришла помириться, узнать, как она поживает, и узнала. Теперь мы будем поддерживать отношения, и это хорошо.

— Как бедолага Дилан, — добавила она.

— Что?

— Ну, я и Фиц, ты и Дилан. Не пытайся меня убедить, будто не замечала, как он по тебе сохнет.

На это мне возразить было нечего.

— Он очень осторожен, Дилан, ничем себя не выдаст. Но он все время опекал тебя, а если думал, что ты его не видишь, так и вовсе глаз не сводил.

— Правда?

— Точно-точно. А с тех пор, как ты ушла, он такой стал разнесчастный…

— Бедный Дилан, — посочувствовала я. — Кто бы его самого опекал!

И мы дружно рассмеялись. Забавна сама идея, будто Дилан нуждается в опеке.

Потом Кэдди сказала:

— Иногда я тоже подумываю уволиться. Задумалась сразу, как узнала, что ты распрощалась с клубом. Беда в том, что девушки уходить уходят, а потом возвращаются. Привыкают к легким деньгам, понимаешь?

— Я копила до нужной суммы, — сказала я.

— Ага. То-то у меня всегда косметику одалживала.

Я поднялась, отнесла стакан на кухню.

— Навести меня как-нибудь, — сказала я. — Когда я все приведу в порядок. Приезжай погостить.

— Непременно, — ответила она. — С удовольствием.

— Я устрою вечеринку, как обустроюсь, — сказала я. — Позвоню тебе.

Кэдди проводила меня до дверей квартиры, на пороге обняла.

Без каблуков она оказалась крошечной. Мне захотелось узнать, сколько же ей лет, но я побоялась лезть не в свое дело.

— Хорошо, что ты зашла, — сказала она.

— Хотела сказать: будь осторожнее, — выпалила я, и к глазам вдруг подступили слезы.

— Я умею позаботиться о себе, — напомнила она.

— Конечно. Но эти люди… сама знаешь. Они много чем таким занимаются. И если полиция организовала рейд, значит там всё узнали. Рано или поздно Фиц попадется — не на этой сделке, так на другой.

— Думаешь, я этого не знаю? Я веду себя точно так же, как ты: ни во что не лезу. Только так и можно.

Как только мы выехали на Нью-роуд, пробка начала рассасываться. На Корпорейшн-стрит, перед Рочестер-Хай-стрит, светофоры вновь нас притормозили, и наконец мы свернули влево на эспланаду перед мостом. Джим притих. Подъехав к парковке, он затормозил и молча ждал, пока я не выйду.

А я смотрела, как скребут дворники, и не знала, что сказать.

— Спасибо, что подвез, очень любезно с твоей стороны.

— Не за что.

— Зайдешь выпить кофе или еще что?

Он колебался, но все-таки принял решение:

— Вряд ли это будет уместно.

Я осторожно улыбнулась ему, но он даже не глянул в мою сторону. Я вышла из автомобиля, захлопнула дверцу и побежала к понтону, расплескивая лужи и напрасно ожидая звука отъезжающей машины за спиной. Добравшись до баржи, я оглянулась: Джим аккуратно припарковал машину и брел за мной, опустив голову и держа руки в карманах.

— Передумал, — буркнул он, нагнав меня.

На судне был настоящий колотун. Пока я возилась с печкой, Джим варил кофе. Порой я украдкой бросала взгляд по сторонам. «Месть прилива» выглядела как обычно — не прибрана, местами висит паутина, однако никаких следов обыска.

Огонь затрещал, заплевался, в салоне сразу стало уютнее. Я закрыла стеклянную дверь и с минуту любовалась огнем.

— Следовало бы провести центральное отопление, — посоветовал Карлинг.

— Знаю, — сказала я. — Летом про это не думалось. Идиотизм, конечно: сейчас ванную бы соорудить, а я в первую очередь занялась оранжереей.

— Могу помочь тебе с ванной, если хочешь.

Я улыбнулась:

— Спасибо. Великодушное предложение.

Он поставил обе кружки с кофе на стол и со вздохом уселся.

— Пойду переоденусь, — сказала я. — Джинсы промокли насквозь.

Я оставила Джима в салоне и побрела в спальню. Там чуть помедлила и двинулась дальше, к люку, — только убедиться, что коробка… Мне позарез нужно было убедиться, что коробка на месте. Более тщательно я бы проверила потом.

В трюме было темно, как в пещере. Я приподняла крышку люка и чуть отступила в сторону, чтобы не загораживать свет. В глубине я различала очертания заветной коробки. На месте или сдвинута? Вроде ее теперь лучше видно, чем раньше? Мне казалось, остальные коробки нагромождены вокруг, скрывают ее, но с моего места я могла даже прочесть надпись на боку…

— Все в порядке?

— Да-да, все, — поспешно забормотала я, с грохотом захлопывая люк. — Я просто… Я кое-что искала.