Холодная война

Даже для твоей жены и дочери? - Подумал Лосенко. Его сердце болело из-за потери молодого человека. Уже не в первый раз он был рад, что у него нет собственных детей. - Возможно, вы и правы. А может быть, война уже закончилась-и обе стороны проиграли.”

В этот момент он решил, что больше медлить нельзя. Его люди заслуживали знать, что стало с миром, который они оставили позади.

- Есть какие-нибудь контакты по гидролокатору?- поинтересовался он.

Иванов бросил взгляд в сторону пульта гидролокатора.

“Ничего. Даже биологических.”

Другими словами, никаких китов, морских свиней или косяков глубоководных рыб. Неужели человечество забрало с собой все остальное животное царство, когда оно самоуничтожилось?

- Понятно, - ответил Лосенко. Несмотря на свои прежние опасения, они не сталкивались с американскими подводными лодками с тех пор, как началась война. Это было одновременно обнадеживающим и тревожным, поскольку предполагало, что флоты мира больше не обладают способностью охотиться на своих врагов. Тем не менее он не собирался рисковать.

- Разворачивай лодку, - приказал он, чтобы убедиться, что за перегородками не прячутся скрытые опасности. Собственные винты Горшкова создали звуковое "слепое пятно" в кильватере подводной лодки. Проницательный командир имел привычку проверять свой тыл. - Левый руль пятнадцать градусов, постоянный курс три-семь-ноль.”

К-115 выполнил экспертный разворот. Купол гидролокатора на его носу не обнаружил ничего подозрительного поблизости. Уверенный, что за ними никто не наблюдает, Лосенко повернулся к офицеру-водолазу.

- Мистер Орлов, поднимитесь на перископную глубину.”

В ответ на его приказ К-115 накренилась к носу, а Орлов стал считать глубину, пока лодка поднималась к поверхности. Рулевой и штурман снова взялись за штурвалы, работая в полной гармонии. Сидевшие слева от них офицер-водолаз и начальник вахты управляли балластом, выдувая воду из баков, чтобы увеличить плавучесть субмарины. Корпус с шумом гудел, когда давление снаружи резко изменилось.

- Пятьдесят метров, - объявил Орлов. “Тридцать метров.”

Лосенко представил себе лед над их головами. Он отцепил микрофон и заговорил в него.

- Всем приготовиться к столкновению.”

Он схватился за перила.

“Двадцать метров.”

Металл содрогнулся, когда субмарина прорвалась сквозь ледяную шапку. Двенадцатиметровый Парус рассекал снежные льдины, словно лезвие ножа. От резкого удара один из новых членов экипажа потерял равновесие, и он пошатнулся, прежде чем ухватиться за ручку верхнего шкафа для карт. На палубу с грохотом упала свободная папка.

Вода залила Трим-баки, когда К-115 выровнялся. Рулевые толкали колеса вперед.

- Оптический прицел сломался, - доложил Иванов. Он ухватился за руль перископа номер один и заглянул в окуляр. Напрягшись всем телом, он повернул прицел на 360 градусов. - Никаких близких контактов, - сказал он с ноткой разочарования в голосе. Лосенко ясно видел, что Алексею нужен враг, которому можно было бы отомстить. Это была опасная черта для первого офицера.

В отличие от своего старпома, остальные члены экипажа издали громкий вздох облегчения, услышав, что они не поднялись в зону боевых действий. Писк и чириканье исходили от электронного датчика наблюдения, который автоматически начал прочесывать местность в поисках сигналов с ближайших кораблей или самолетов. Сигнал тревоги прозвучит, если он обнаружит приближающуюся угрозу.

Никакой тревоги не последовало.

Лосенко взял у Иванова перископ. Поставив ногу на ногу, он прищурился в окуляр. Сумерки за Полярным кругом выглядели почти так же, как он их помнил, пока не понял, что, судя по хронометру субмарины, снаружи должно было быть светло и солнечно. Вместо этого облака дыма и пепла застилали небо, пропуская лишь ничтожную долю дневного света. "Как дым от погребального костра", - мрачно подумал он, поднимаясь над вершиной мира.

- Начальник вахты, - приказал капитан, - поднимите главную многофункциональную мачту.”

Мачта, размещенная в Парусе, могла похвастаться множеством сложных электронных антенн, способных принимать и передавать сигналы в широком диапазоне частот. Он также может связаться со спутниками GPS, чтобы получить обновленную информацию о местоположении.

"У нас уши открыты", - подумал Лосенко. Но есть ли там кто-нибудь?

Не желая больше ждать ответа, он спустился с пьедестала и направился к радиорубке, находившейся сразу за рубкой управления. Пересекая канал связи, он просунул голову в дверной проем левого борта. Внутри камеры два радиста делили тесное помещение с батареей средств связи и криптографического оборудования. Двое мужчин сидели перед своими консолями, прижав наушники к головам. Светящиеся зеленые экраны фиксировали множество входящих сообщений. Матричные принтеры начали выдавать сообщения так быстро, как только компьютеры могли их расшифровать.

- Загружаю сейчас, - доложил старший радист, человек по фамилии Пушкин. Он был занудным пугалом с растрепанными черными волосами и толстыми очками. “Там очень много болтовни.”