Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964

В СССР развернулась пропагандистская кампания против «новых преступлений империалистов в Конго» со всеми ее атрибутами: митингами трудящихся, заявлениями общественных организаций, подборками сообщений в центральных газетах об акциях протеста в других странах[1128]. Пресса старалась создать впечатление, что «стэнливильский орешек оказался слишком крепким для агрессоров»[1129], и конголезские патриоты вот-вот отобьют город. Это не только не имело касательства к реальному положению дел, бывало, что одна газета публиковала взаимоисключающую информацию. К примеру «Правда» сообщила 5 декабря: «В Стэнливиле повстанцы по-прежнему удерживают левый берег [р. Конго] и во многих местах проникают на правый берег. Около 50 измученных наемников и части КНА, поредевшие от минометных и пулеметных обстрелов, удерживают в настоящее время лишь аэропорт и узкую полоску прибрежной территории. <…> Наемники Чомбе <…> показали свое бессилие перед лицом повстанцев»[1130]. Непонятно, как, пусть и при поддержке авиации, «белым наемникам и отрядам катангских жандармов удалось форсировать реку и создать небольшой плацдарм». О чем газета сообщила 7 декабря[1131].

О ситуации в Конго высказались первые советские официальные лица. Избранный вместо смещенного Н. С. Хрущева Первым секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежнев не поскупился на гневные эпитеты в адрес «колонизаторов»: «Кровопролитная резня, устроенная в конголезских городах бельгийскими парашютистами, доставленными на американских самолетах с благословения Белого дома и с одобрения Совета НАТО, – это разительный пример коллективного пиратства колонизаторов». Об ответных мерах советский лидер говорил обтекаемо: «Конголезские патриоты не сдаются <…> На их стороне – вся Африка, на их стороне – силы свободы и мира во всем мире. <…> Верный своему интернациональному долгу, неизменно поддерживающий национально-освободительную борьбу народов, Советский Союз решительно отстаивает дело свободы и независимости Конго. Коллективная акция колонизаторов должна встретить солидарный отпор всех сил, отстаивающих свободу и независимость народов!»[1132]

«Можно ли представить, – гневно вопрошал с трибуны XIX сессии ГА ООН министр иностранных дел Громыко, – более грубую форму вмешательства во внутренние дела независимого государства, чем объединенная акция колонизаторов в Конго, осуществленная бельгийскими парашютистами, переброшенными в Стэнливиль на американских военно-транспортных самолетах с находящегося под контролем Англии острова Вознесения?»[1133]

Ситуация в Конго после высадки десанта в Стэнливиле неоднократно обсуждалась в Совете Безопасности. 1 декабря 22 неприсоединившиеся страны, в основном африканские, обратились к его председателю с просьбой «в срочном порядке» созвать заседание для «рассмотрения положения в Демократической Республике Конго». Они назвали «военные операции в Стэнливиле и в других частях Конго», к которым приступили правительства Бельгии и Соединенных Штатов с согласия правительства Соединенного Королевства, «вмешательством в африканские дела, явным нарушением Устава Организации Объединенных Наций и угрозой миру и безопасности африканского континента»[1134].

Срочно Совет не собрался, обсуждение конголезского вопроса началось 9 декабря. На нем четко обозначились позиции противников по холодной войне. Представитель СССР Федоренко назвал высадку десанта «агрессией колонизаторов, которые самым вызывающим образом попрали принципы Устава Организации Объединенных Наций, грубо нарушили национальный суверенитет Конго». Представитель США Стивенсон заявил, что «акция, предпринятая Соединенными Штатами и Бельгией, представляет собой лишь чисто спасательную миссию, заранее согласованную с законным правительством Конго»[1135].