Холодное блюдо в багажнике

Лариса взяла протянутую ей прозрачно-синенькую папочку и, вынув находившиеся в ней шесть листов бумаги, мельком их просмотрела. Затем она устремила взгляд прямо перед собою, приняв вид человека, напряжённо раздумывающего накануне принятия важного решения.

– Хорошо, – сказала она после паузы, – я информирую вас об исполнителях убийства вашего босса.

Евгений и Никита слушали её молча и очень внимательно. Потом Евгений спросил:

– И ментам вы это же самое сообщили?

– Да.

– Стоило ли? Напортачат же.

– Во-первых, так получилось, что я вынуждена была это сделать, – солгала Лариса. – А во-вторых, вам и карты в руки. Ведь вам теперь известно то же, что и им. Я бы, например, посоветовала вам связаться с ними и поведать о ваших, так сказать, подозрениях по поводу этого «Щита». Только не говорите, пожалуйста, что это я вам сказала.

– Почему? Кстати, откуда у вас эта информация? – начал допытываться Евгений, и глаза его стали колючими и подозрительными, а нос слегка заострился. – Хотелось бы доказательств каких-нибудь, зацепочек. «Щит и меч», говорите? А вдруг не щит и не меч?

– Они, – уверенным голосом заявила Лариса и для убедительности пристукнула кулаком по рулевому колесу. – Они даже уже пытались убить Дмитрия Подлесного. Между прочим, из пистолета с глушителем.

Евгений возбуждённо подскочил на месте.

– Ага! Я знал, что он с ними связан.

– Просто он, в отличие от вас, – Лариса усмехнулась, – очень близко к ним приблизился. Это вы по дальней орбите летаете на вашем джипике, периодически к тому же из него выпадая, а он, чтобы отвести от себя и Бояркиной подозрения в убийстве вашего босса, землю носом роет, жизнью своей рискуя. Он и так на острие, как говорится, атаки, а тут ещё с тыла менты твердолобые, но с внутричерепными размягчениями поджимают. И не только они, но и вы. Тоже, похоже, с размягчениями.

– И что он нарыл? – вдруг заговорил до этой минуты молчавший Никита. – Что он такого нарыл, что его решили прибить?

На этот вопрос у Ларисы ответа и у самой не было. Что нарыл Дима Подлесный, то да потому убегая и от одних, и от других, и от третьих, известно, видимо, только тем, кто поставил задачу грохнуть его. У них бы и спросить об этом.

– Вот у них и спросите, когда представится такая возможность, – нагло заявила Лариса. – В общем, дерзайте. И ещё, – Лариса с кротким выражением лица повернулась к Евгению, – знаете ли, я должна сказать… Одним словом, хотелось бы, после того, конечно, как получите подтверждение о совершении убийства именно этими ребятами, получить часть денег. Получение денег, знаете ли, эротизирует и стимулирует. А я тут пока посмотрю ваши бумажки и подумаю, что можно сделать, чтобы вывести на чистую воду заказчика. Это на тот случай, как сами понимаете, если не получится выйти на заказчика через исполнителей.

– Вы так уверенно заявляете об исполнителях, но я, если честно, не понял, что конкретно… – запожимал плечами Евгений.

– Скоро поймёте, – отрезала Лариса. – Звоните своим ментам и действуйте. Не мне вас учить в носу ковыряться. Возможно, ОМОНы и СОБРы уже штурмуют офис на Профсоюзной.

Расставшись с Ларисой, Женя и Никита некоторое время ехали молча, затем Женя задумчиво проговорил:

– Ну и как она тебе?

– Симпатичная тёлочка. И, думаю, большая шалунья. Я таких всегда чувствую.

– А я тебя об этом спрашиваю?! Да? – рассердился Евгений. – Кто она? Что она? Верить ей можно? Я об этом, а не о твоих нижепейджерных ощущениях!

Никита смущённо крякнул, однако решил просто так не сдаваться и самонадеянно заявил:

– Она не враг. Будь она врагом, я бы уже имел информацию.

– Всё из того же источника, как я понял? – съязвил Женя. – Нет, полагаться на неё в полной мере я бы не стал. Созвонись-ка с Семёном, узнай, был он уже в больнице или ещё нет.

– Подъезжает, – спустя полминуты сообщил Евгению Никита.

– Передай, пусть ждёт нас, – распорядился Женя.

И они поехали навестить не то выздоравливающего, не то умирающего Льва Николаевича Мышенкова, ещё не подозревая, что это перемещает их в пространстве некая мимическая мышца звериного лика эпохи.

***

Звонок был условным. Но, тем не менее, Подлесный приблизился к двери с максимальной осторожностью. Прежде чем открыть, заглянул в глазок. За дверью стояла Лариса и демонстрировала язык.

– Ты хвоста не привела?

– Исключено, – ответила Лариса. – У меня уже опыт ого-го, как у резидента вражеской разведки. У тебя имеется, чем нарушить кислотно-щелочной баланс?

– Есть хочешь? Ступай на кухню и хозяйничай. А я снова лягу – депрессия, – кислым голосом проговорил Дмитрий и побрёл прочь.

– Так-то ты встречаешь меня, милый друг. Эх-хе-хе! – с деланной грустью вздохнула Лариса. – Я вот брошу тебя – узнаешь. Уйду и не приду больше. Говорят, глаза не видят – сердце не болит.

– Ну и уходи, – бурчал Дмитрий, устраиваясь на диване. – И плевать мне, будешь ты на моих похоронах или нет.