Холодное сердце 2. Опасные тайны: история короля Агнарра и королевы Идуны

Вздрогнув, я повернулся к своей партнёрше. Руна заметила, что я наблюдаю за резвящейся парой, и ошибочно приняла тоску на моём лице за презрение. Я хотел было ответить, что в танце Идуна способна превзойти всех в этом зале, а желание повеселиться – вовсе не преступление, но всего лишь кивнул и слабо улыбнулся. Нужно быть вежливым.

Смирись, спрячь чувства...

Руна погрустнела.

– Что-то не так, ваше высочество? – спросила она.

– Нет. – Я перевёл дух. – Ничего. Просто... – Я бешено стал искать в голове подходящее объяснение. – Все на нас смотрят, – наконец тихо признался я.

Она огляделась, сверкая зелёными глазами.

– Да, вы правы, – с плутовской улыбкой прошептала она. – Так покажем им представление!

Словно по сигналу, оркестр грянул весёлую мелодию. Я подхватил Руну, стараясь быть хорошим партнёром. Её юбки бодро завертелись, рот расплылся в счастливой улыбке, и она позволяла мне кружить её, отпускать и снова прижимать к себе. Танцевала она превосходно, совершая изящные, идеально отточенные движения.

Она бы никогда не наступила партнёру на ногу и никогда не стала бы танцевать, как олень с переполненным мочевым пузырём.

– Не угодно ли вам освежиться? – предложил я, когда закончился танец. Что угодно, только бы уйти с танцпола.

– Было бы замечательно, ваше высочество.

– Не нужно так официально, – сказал я, когда мы направлялись к столам с закусками. – Зовите меня Агнарр.

– Ах, простите. – Она приятно покраснела. – А меня можно звать Руна.

– Что ж, – улыбнулся я ей, – давайте выпьем, Руна.

У стола Петерссен и король Николас как раз поднимали свои бокалы. Увидев нас вместе, они просияли.

– А, принц Агнарр, принцесса Руна, – поприветствовал нас Петерссен. – Как вам понравились танцы?

– Очень понравились, – выпалила Руна, не успел я открыть рот. – У вас в Эренделле такой замечательный бальный зал. Наш небольшой особнячок не сравнится с вашим замком.

– Замки – вздор! Зато у нас отличные казармы, – перебил её отец с лёгким раздражением. – Они важнее, чем бальные залы. Не в обиду будь сказано, конечно.

Говорил он, однако, таким нахальным тоном, что я был совершенно уверен: он очень даже хотел нас обидеть. Но я всё равно вежливо кивнул. Исключительно благовоспитанный принц.

– Мы ещё только восстанавливаем свою военную мощь, – ответил Петерссен. – В битве у плотины мы потеряли много хороших солдат.

– Ах да! Трагическое событие! – громовым голосом выкрикнул король Вассар. Он демонстративно оглядел зал и снова заговорил, понизив тон: – А ещё я слышал, что в последнее время в городе случаются жестокие нападения на жителей. – Он покачал головой, словно его очень беспокоил этот факт. – До меня даже доходили слухи, что до сегодняшнего дня вы держали ворота замка закрытыми, чтобы защитить своего юного принца. – Он с мнимым сочувствием взглянул на меня, но было заметно, что он жаждет услышать подробности.

Петерссен напрягся:

– Да, мы приняли меры предосторожности. Но я уверен, что принцу ничто не угрожает.

– Разумеется, – согласился король. – С другой стороны, ужасно, наверное, жить в постоянном страхе... Вы должны разделаться с этими предателями и подавить насилие в зародыше. Иначе в вашем королевстве начнётся смута.

– Мы справляемся, – грубо вмешался я в разговор, начиная злиться. У нас сейчас трудное время, так бывает со многими королевствами, но мы вовсе не так уязвимы, как он хочет представить.

Разве нет?

– Как я уже говорил, наше государство гордится своей непревзойдённой армией, – продолжал король. – И если наши королевства объединятся, в случае необходимости мы, уж конечно, придём на помощь новым родственникам. – Он выразительно взглянул сначала на меня, затем на Руну. Само благоразумие.

Я ждал от Петерссена возражений, но, к моему удивлению, советник кивнул.

– Согласен, – произнёс он. – Союз между нашими королевствами может быть взаимовыгодным. У вас есть войска, у нас – гавань. И если ничто не будет угрожать нашим торговым путям, то оба государства станут процветать.

– А у этих двоих получатся красивые детишки, – фыркнул от смеха король. – А, Петерссен?

Я чуть не поперхнулся. Нужно идти отсюда.

Тут я заметил Идуну, которая наливала себе из котла горячий шоколад. Или, если точнее, шоколад лился мимо чашки по её рукам, поскольку она в смятении смотрела на нас, явно подслушивая разговор. Наши глаза встретились, и я попытался послать ей шаловливый взгляд, говоривший, что всё это комедия, балаган, но она не улыбнулась в ответ, а, наоборот, плотно сжала губы. Чрезвычайно учтиво кивнув мне, как незнакомцу, она высоко подняла голову.

Только тогда она заметила, что вся облилась шоколадом. Бросив черпак в котёл, словно он обжёг её, она случайно забрызгала нескольких стоявших поблизости дам. Большие коричневые капли расплылись по их дорогим платьям, и женщины в ужасе ахнули. Идуна испуганно посмотрела на них и побежала прочь из зала, оставляя позади след из жидкого шоколада. Возмущённые дамы пощёлкали языками. Несколько мужчин засмеялись.

– Что за безобразие? – начала Руна, но я уже отпустил её руку.