Холодное сердце

Нет, они оставались на том же месте и были так увлечены друг другом, что наверняка довели до отчаяния художника, требовавшего, чтобы они смотрели перед собой и позволяли ему делать то, ради чего его пригласили, пока он не махнул на все рукой и написал их не так, как полагалось, а так, как видел.

– Обман зрения, – сказал Люк себе и изображению, а потом нагнулся, чтобы поджечь от тлеющего огня свечку, а от нее канделябр, и порадовался, что Хлоя, уходя, закрыла за собой дверь и не могла видеть, как он разговаривает с картиной. – Возможно, она все равно не примет меня, – возразил он холсту, покрытому несколькими слоями дорогостоящей краски. – Она просто истосковалась, и нет ничего удивительного в том, что она отвечала мне с такой страстью.

От одной мысли, что он любит ее, а Хлоя его нет, Люк почувствовал, как в груди разверзлась огромная дыра. Он тряхнул головой, стараясь отмахнуться от этой мысли.

– Ты могла бы дать мне ключ, – попросил он молодую Виржинию, изображенную на портрете, которая не обращала внимание ни на что вокруг, кроме глаз ее любимого.

На этот раз Люку показалось, что она произнесла, обращаясь к молодому супругу: «Дорогой, ты сказал этому мальчику, чтобы он прочел письмо, а не совал его за подкладку своей шляпы?»

И поскольку Люк действительно не прочитал его, он сделал то, что от него требовали, как будто разговор двух умерших любовников не представился ему, а состоялся на самом деле.

– Леди Фарензе была большой оригиналкой, милорд, – заявил важный маленький адвокат несколько минут спустя и, сняв очки, уставился на Люка с явным снисхождением. – Мы ознакомились с этим завещанием без малого шесть месяцев назад, и смею вас заверить, она была в твердом уме и излагала свои пожелания с предельной ясностью.

– Согласен, но ее план выглядит смехотворно. Вы должны найти способ обойти эту часть завещания леди Виржинии и позволить мне управлять поместьем вместо леди Хлои.

– Леди Виржиния была большой оригиналкой, и ее последняя воля должна быть исполнена либо целиком и полностью, либо никак. Естественно, вы можете получить этот дом и поместье Фарензе-Лодж по завещанию своего двоюродного деда, но все остальные положения завещания ее высочества должны быть аннулированы. В таком случае ее личное состояние переходит к ее кровным родственникам, которые становятся законными наследниками. Когда оно будет поделено между семьями де Мейс и Реверю, которым надлежит его унаследовать, от него никому не будет особого проку, но, если вы намерены противиться тому, что изложено в письме, все произойдет именно так.

Люк, чертыхаясь, мерил шагами комнату, не зная, куда девать злость по поводу тех нескольких слов, которые оставила ему Виржиния и которые эхом отдавались в его голове.

Дорогой Люк,

твое задание на следующие несколько месяцев состоит в том, чтобы выяснить, кто отец Верити Тиссели. Я желаю тебе одного лишь счастья, мой дорогой мальчик, но полагаю, что тебе следует начать с посещения поместий Кроудейла в Шотландии, чтобы поискать там ключи к разгадке имени этого человека.

С любовью,

твоя двоюродная бабка Виржиния

Глава 14

Значит, вот каким было последнее письмо Виржинии к нему? Пара строк и загадочная рекомендация? Теперь он должен заняться тем, чего меньше всего хотела Хлоя, – безжалостно рыться в прошлом ее сестры. Проклятье! Люк всегда считал, что Виржиния его любит, несмотря на все его ошибки. А теперь она ставит перед ним невыполнимую задачу и ждет, что, справившись с ней, он станет счастливым? Если он обнаружит, что сестра Хлои путалась с женатым мужчиной, который и стал отцом ее ребенка, Хлоя проклянет его самыми последними словами и впредь откажется иметь с ним дело.

И как он мог не подозревать, что отец Верити был женат, если бросил семнадцатилетнюю девочку одну растить его ребенка? Если так, то этот треклятый негодяй наверняка постарался не оставлять следов в жизни Дафны Тиссели, за исключением такого неоспоримого доказательства, как ребенок. Но как теперь можно доказать его отцовство, основываясь только на слухах и домыслах? Если Хлое не удалось добиться правды от своей сестры, ее едва ли можно узнать теперь, когда леди Дафна Тиссели уже десять лет как в могиле.

– А что, если я не смогу этого сделать? – набросился он на Палсона, наконец перестав ходить туда-сюда.

– Чего вы не сможете сделать, милорд?

Люк искал выход своему смущению и нашел его в том, чтобы бросить вызов воле Виржинии и ее дурацкому плану.

– Разгадать ту нелепую загадку, которую мне задали?