Холодное Сердце Казановы

Правила проживания в доме:

Без домашних животных

Без проституток.

Не флиртовать с супругом.

Но правила созданы для того, чтобы их нарушать.

Жаль, что я не могу сказать то же самое о своем сердце.

19

ДАФФИ

Я проснулась от запаха чего-то мучного и греховного.

Не обращая внимания на пустые калории, которые я употребила накануне в виде водки, мой рот начал наполняться водой. Я пошевелилась в кровати. Поскольку мое одеяло наполовину сгорело от вчерашней неосторожности, я спала без одеяла. Я не могла поверить, что чуть не сожгла свою квартиру ради секса.

Если подумать, я не могла поверить, что у меня был секс. Причем приятный секс.

В памяти всплыли события прошлой ночи, а вместе с ними смесь головокружительного возбуждения и сокрушительного ужаса.

Я переспала со своим мужем. Моим горячим, как Аид, мужем.

Скрепив наш брак, мы заказали пиццу (пицца! В будний день!), выпили арбузной «Маргариты», которую Риггс сделал с халапеньо (очень вкусно), и легли спать в разные кровати. Ну, в случае Риггса — на диване. Без сомнения, я могла бы предложить ему свою кровать на ночь, но не хотела показаться нуждающейся.

К тому же я не хотела, чтобы он воспринял это как приглашение засунуть в меня свой член, когда ему вздумается. Даже если бы я захотела повторить вчерашний вечерний показ. Я чувствовала себя так, словно моим телом овладела женщина, которая на самом деле способна получать удовольствие.

Почистив зубы и надев подходящее платье, я отправилась в гостиную, где обнаружила на журнальном столике стопку пушистых и теплых вафель, аккуратно сложенных на тарелке.

— Боже мой, что уж говорить о красоте и изяществе! — ворковала я, бросаясь к вафлям.

Взяв тарелку, я поднесла вафли к носу и понюхала.

— Вы невинные маленькие детки. Кто поставил вас сюда, на опасный путь?

Слюна собралась у меня во рту. Эти вафли были самыми настоящими. Где Риггс их взял?

Дверь в ванную открылась, и вышел Риггс, выглядевший вдвое аппетитнее, чем угощение, которое я держала в руках.

— Наконец-то ты проснулась. — Он прошел на кухню, где открыл масло и шоколадный сироп.

Я решила, что он их купил, так как в мире не существует оружия, которым можно было бы пригрозить мне, чтобы заставить меня добровольно принять шоколад в свой дом.

— Поторопись, мы должны съесть их, пока они не остыли.

— Съесть их? — Я задохнулась от этого богохульства, отложив тарелку, пока не наделала глупостей. — Риггс, я не могу устраивать один за другим разгрузочные дни, а вчера мы уже ели пиццу.

— Можешь и можешь. Я проверил, и в штате Нью-Йорк нет законов, запрещающих веселиться. — Он выдавил шоколадный сироп на вафли. — Кроме того, я видел тебя голой, так что у меня есть право сказать, что ты точно можешь себе это позволить.

Я почувствовала, что краснею с ног до головы.

— Прости. Я ценю этот жест, но я просто не могу… Где ты вообще их купил?

— Что купил? — Он сел и, используя вилку и нож, отрезал себе огромный кусок вафель с шоколадом.

— Вафли, — услышала я от себя, и мой желудок громко заурчал.

— Я их не покупал. — Он откусил кусок, жуя. — Я их сделал.

— Сделал?

— Ага. — Он отправил в рот еще один кусочек. Этот чертов человек собирался съесть их все, прежде чем я успею попробовать. — Просто купил внизу старую вафельницу и ингредиенты. Легко и просто. Хочешь попробовать? — Он направил вилку с вкуснятиной в мою сторону.

Я не должна. Я действительно не должна. Но я так хотела. Я прикусила нижнюю губу.

— Нрр, ох но как это к-калорийно — пробормотала я.

— Ты говоришь по-английски? — Он поднял голову от полупустой тарелки. Мне нужно было работать быстро, если я хотела попробовать. — Не мог расслышать тебя, когда твой язык плавал в слюне.

Я нехотя открыла рот.

— Нет, но спасибо за жест.

— Без проблем. Я подумал, что если ты их съешь, то я получу очки за лучшего мужа, а если нет, то смогу помучить тебя, показав, чего тебе не хватает.

— Тупица, — хмыкнула я и одновременно рассмеялась.

— Заносчивая, — весело сказал он, откусывая еще кусочек.

Это было слишком. Запах. Эстетически приятные золотистые квадратики. Тающее масло. Шоколад. Человек, который их ел.

— О, отлично! — Я опустилась рядом с ним, резко выдернув вилку из его руки. — Я попробую твои чертовы вафли.

Он пристально наблюдал за мной, на его лице играла улыбка. Этот ублюдок злорадствовал. Я собиралась заколоть его той самой вилкой, которую только что вырвала из его пальцев.

Я откусила кусочек с идеальным соотношением вафли, масла и шоколада, а затем закрыла глаза и застонала. Это было нереально. Сладкое и соленое в равных долях. Еще горячие, хрустящие снаружи и мягкие внутри.

Не может быть, чтобы этот мужчина был настолько красив, настолько хорош в постели и умел готовить лучшие вафли в Америке. Он был оружием массового поражения.

— Это ужасно, — воскликнула я, откусывая еще кусочек.

Он уже вовсю ухмылялся.

— Да, похоже, ты страдаешь.

— Я имею в виду, что это вкусно. Где ты научился их делать?

— В Бельгии.

Я почти забыла, что он путешествовал по миру, собирая повсюду хитрости и лакомые кусочки для своей сумки талантов.