Холодное солнце

– Информация так и льется. Столько подозрительных людей и мест… Брошенные и запертые квартиры. Но ничего полезного, совсем ничего.

– На каких районах сосредоточено внимание?

– Богатые кварталы. Просто потому, что у нас нет ресурсов, чтобы обыскивать каждый дом в городе.

– Буду удивлен, если убийца окажется из другого социального слоя, нежели его жертвы.

– Но у него могут быть слуги, готовые предоставить ему свои дома. Или иметься собственный дом где-нибудь в трущобах.

– Такое возможно?

– Нам уже приходилось иметь дело с такими раскладами. Индийская особенность… Впрочем, зверства обычно происходят в хозяйских домах. В бедном квартале невозможно чихнуть у себя дома, чтобы соседи не пожелали доброго здоровья.

Патель рассмеялся вопреки обстоятельствам столь английскому проявлению в Бангалоре. Сара всегда говорила «будь здоров», когда он чихал. Эх, так и не перезвонил ей…

– Нужно разделиться, – сказала Чандра. – Я выделю тебе машину и водителя. Ты можешь взять на себя половину объектов, а я проверю остальные. Если попадется что-то существенное, перестроимся.

– Логично.

Она вытерла крошки с подбородка.

– Пойду запрошу для тебя машину.

– Я только позвоню и спущусь.

Когда Чандра вышла из кафетерия, он позвонил Саре. Довольно долго слушал гудки посреди металлического лязга столовой. Сара не любила голосовые сообщения – ни слушать их, ни отправлять. Иногда телефон надрывался рядом с ней, и она не отвечала, потому что была не в настроении отвечать. Даже не смотрела, кто звонил. Однако Патель не мог отделаться от мысли, что в этот раз Сара видела, кто звонил, и потому не отвечала.

Он уже собрался с облегчением дать отбой, как вдруг гудки прервались. Мгновение – и голос Сары:

– Алло? – Негромкий, отдаленный, необъяснимо окрыляющий.

– Привет.

– Как ты? – спросила она. – Я видела новости. Без подробностей, просто бегущая строка по Би-би-си.

– Ох, милая… Он похитил эту журналистку. И еще… – Патель собрался сказать, что убийца зациклился на нем, но ему не хотелось произносить это вслух. – В общем, мы ее разыскиваем. Как у тебя?

– Сносно. Это та журналистка, которая писала о тебе?

– Да.

– И он держит ее в заложницах?

– Он пока не озвучивал требования.

– Нелегко такое переварить… Даже не знаю, что и сказать.

– Хм… – протянул Патель в поисках другой темы. Ему вспомнилась трещина в бассейне. – Ты не поверишь… – начал он и замолчал. Это напомнило бы ей, как они ходили в Галерею смотреть трещину в полу. В тот вечер между ними произошла одна из первых ссор – и одна из худших.

– Надеюсь, удастся разыскать ее, прежде чем… – сказала Сара. – Все-таки это ужасно.

– Расскажи лучше, что у тебя нового.

Без всякого желания Сара рассказала об их общих друзьях, о новом заказе; затем, после секундной паузы, стала рассказывать о серьезном и напряженном авторском фильме, который посмотрела накануне, – о двух жестоких братьях из Манчестера. Потом вдруг остановилась на полуслове и сделала глубокий вдох.

– Хм?

– Послушай…

– Да?

– Когда вернешься, нам нужно обдумать кое-что.

– Я тут ломаю голову, думаю обо всем…

– Простите, мистер Патель?

Он поднял голову. Рядом стоял констебль с телефоном в руке.

– Сара, подожди секунду, – сказал Патель.

– Инспектор Рима из Скотленд-Ярда, – громким шепотом сообщил констебль. – Она сказала заканчивать разговоры и немедленно перезвонить ей.

Патель почувствовал облегчение.

– Сара, извини, мне пора.

– О…

– Я перезвоню позже.

– Конечно.

Несколько секунд Патель смотрел на телефон и пытался осмыслить разговор. Что если Сара хотела с ним расстаться, а он прервал ее?

Сержант позвонил Риме.

– Патель, слушай – заговорила та. – Алекс Голдблум был в Бангалоре в ночь, когда умерла Саба Хан.

– Что?

– За день до этого он находился в Дели – какие-то министерские дела. Тем же вечером должен был вылететь обратно. Вместо этого оказался в Бангалоре. Потом ранним утром, в Сочельник, взял билет до Ченнаи, а позже вылетел из Ченнаи в Хитроу. Примерно в это время ты срыгивал рождественский пудинг и слал мне сальные сообщения. То есть Голдблум был в Бангалоре с шести вечера сочельника до шести утра в Рождество.

Патель задумался. Факты не сходились. Представить Голдблума в роли убийцы не получалось при всем желании.

– Понятно. Только вряд ли он имеет отношение к этим убийствам.

– Мы не требовали с него алиби ни по одному из них.

– Я виделся с ним в аэропорту перед тем, как поднялся на борт. А четвертое убийство произошло за час до моего приземления.

– Может быть, сообщник? Какой-нибудь помешанный, возможно, даже женщина… Сразу на ум приходит Майра Хиндли.

– Случай известный, но, как правило, психопаты орудуют в одиночку.

– По-твоему, он действует один?

– Я так предполагаю.

– А знаешь, что говорят на этот счет?

– Что?

– Что всем до жопы твои предположения.

– Учту. В любом случае Кадамбри пропала, Бреннер уверен, что это не подражатель, а Голдблум находится в Лондоне.

– Снова ты со своими домыслами… Голдблум в настоящий момент на Гоа.

– Гоа?

– Представь себе. Вестминстер распустили на зимние каникулы.

Патель вознес глаза к небу.

– Я-то думал, они отдыхают внутри страны, всем напоказ…