Холодное утро в 3018

— Думай, что говоришь, девочка! Я всего лишь финансировал программу. И заметь, не только я, но и другие магнаты. Не я отдавал приказы, а канцлер Бергман. Не я вселенское зло.

— Ты спонсировал опыты над людьми!

— Исследования, Женя. Исследования, которые могли помочь тебе!

— Исследования? — задохнулась девушка. — О нет, они измывались над Алексом, твои учёные! Они мучили другого человека!

— Он не совсем человек, и ты прекрасно знаешь…

— Значит, если в его венах течет кровь пришельцев, его можно запытать до смерти?!

— Не драматизируй, Женя! Ты ничего не знаешь!

— Мои друзья были на станции и всё видели! Говоришь, сделал это ради меня? Ради меня? Ты сотворил из меня монстра, сделал такой, и меня не вылечить! Ты прекрасно знаешь! Я всего лишь предлог, всегда была им! Тебя волнуют деньги. Только деньги.

— О, это очень выгодный бизнес, дочка! — хохотнул Логинов. Негодяй!

— Значит, ты лишишься того, что любишь больше всего на свете. Своих денег, своего дела, своего положения. И отправишься в тюрьму! Улик достаточно! Я лично передам их новому канцлеру.

— Маленькая мерзавка! — наверное, Эжени не ожидала от отца такой прыти, но он за долю секунды преодолел разделяющее их расстояние. Она бы не успела отскочить, и огромная ручища схватила бы её за горло. Я оттолкнул девушку в сторону. Василий Логинов замер на месте. Его ноги примёрзли к полу, он потешно раскачивался из стороны в сторону, ругался на славянском, но не мог и шагу ступить.

— «Управляемое оружие», мистер Логинов? Вы, явно, представляли его не таким, — зашипел я. — Ваши работники мучили и запугивали людей, пытались их сломить. Но вы и понятия не имеете о том, что будет, когда мы выйдем из-под контроля.

— Он опасен, Женя! Дочь, ты же видишь: это создание опасно! — вскричал отец Эжени и умоляюще протянул руки к девушке. Жалкое зрелище! Он был безоружен. Разумеется, не хотел испачкать руки в крови.

— Вот именно! Создание опасно! Создание может заморозить вас изнутри. О таком оружии вы мечтали?! Какая беспечность, мистер Логинов! Оно может обернуться против вас, — меня душил гнев, я ненавидел этого человека, ненавидел всей душой. За то, что он сделал с Эжени, за то, что учёные сотворили со мной. Выгодный бизнес! Выгодный бизнес! Циничная сволочь! Даже хуже, чем Хильда фон Вейнер. Она-то думала, что старается ради человечества, а он заботился лишь о собственном благополучии. Логинов глядел на меня, как на насекомое. Ещё бы! Я же не человек, создание. А его дочь — выгодное вложение капиталов. Я желал увидеть ужас в глазах магната, прежде чем тот превратится в ледяную глыбу.

— Оставь, Алекс. Я сама! — Эжени ласково сжала мою ладонь, и бушевавшая во мне ярость послушно свернулась в клубок. Это борьба Эжени. Дело её семьи.

— Что ты сделаешь, дочь? — Логинов, надо отдать ему должное, уже отошёл от шока и нагло ухмылялся. — Улик у тебя нет. Ты видела файлы, но их не скопировать, не сохранить на съёмном носителе. А сразу же после просмотра они самоликвидируются. Я установил лучшую защиту, я предполагал, что ты заявишься.

— Да, файлы не скопировать, — кивнул Хавьер, и его губы растянулись в довольной улыбке. — Но можно прочесть и запомнить, — он сверкнул синтетическими зрачками. Магнат побледнел. Не думал, значит, что мы его обыграем.

— Всё закончилось, отец. Скоро о твоих делишках будет знать каждый гражданин ЕАК. Потерпевшие уже сегодня расскажут правду. Интервью записаны. И мне есть, что рассказать. Ах, да, благодарю за чистосердечное признание! — ухмыляясь, Эжени указала на Регину, к одежде которой было прикреплено записывающееся устройство.

Логинов снова выругался, его большие глаза расширились и потемнели от ужаса. Недооценил он нас, недооценил!

— А кто сказал, что я вас выпущу? За дверью — дроиды. Вы и до лифта-то не доберётесь.

— А кто сказал, что мы собираемся уходить через дверь? — усмехнулся Хавьер и настежь открыл окно. Фары кара, принадлежавшего Стейси, приветственно замигали. — А вот и моя девочка!

— Прикончить всех, кроме Евгении! С девчонкой я сам разберусь! — взревел Логинов, и в комнату ворвались дроиды.

— Я ценю твою заботу, папочка!

Мы так и не сделали ни одного выстрела. Эжени хватило взмаха хрупкой руки, чтобы дроиды и сам Логинов, освобожденный из ледяного плена, повалились на пол. Хавьер и Регина уже забрались в кар, а Эжени замерла на секунду. Её глаза, полные ярости и жажды расправы, глядели на отца.

— Нужно уходить! — я подхватил девушку на руки и потащил к окну. Скорее! Скорее! Пока дроиды не начали стрелять, пока Эжени не совершила то, о чём потом будет сожалеть. Этот подонок всё-таки был её отцом. Каким-никаким, но отцом.

* * *

Мик Рикерс, 28 лет. Мадрид.

«На станции прожил два года. Домой отпускали всего три-четыре раза. Лгал родным, что работаю в шахте на Селении. И хотел бы сказать правду жене и матери, но мне постоянно угрожали. Говорили, что убьют и меня, и всех моих близких».

Елена Осипова, 35 лет. Ростов.