Холодное железо

Не лучше ли сдержать обещание и броситься на выручку брату, рискуя оголить перед врагом весь тыл войска? Или оставаться за стеной и лишить Скейла поддержки? Держать линию. Предотвратить катастрофу. Или же он сам внушает себе то, что желает слышать? Не облегчение ли это от того, что найден повод избежать боя, способ избавиться от старшего брата-болвана? Лжец, проклятый лжец; изоврался так, что уже сам не знает, когда говорит правду. Отчаянно хотелось к кому-нибудь, кто скажет, что делать. Сюда бы сейчас Сефф, у нее всегда отважные мысли. Она смелая. А он, Кальдер, для битвы не создан. Ему бы хорониться по тылам, беречь шкуру. Подкатываться к чужим женам, пока мужья воюют. На это у него смелости хватит. А война… в этом он совершенно не сведущ. Что же, черт возьми, делать?

– Что происходит? – спросил Бледный-как-снег. – Люди уже…

– Вон там, по ту сторону ручья, в лесах Союз!

Повисла тишина, и Кальдер понял, что произнес это куда громче, чем следовало.

– Союз, там? Откуда ты знаешь?

– Тогда почему они до сих пор не показались? – потребовал ответа Ганзул Белый Глаз.

Кальдер протянул бумагу.

– Вот. Потому что я перехватил их приказы. И их там все больше.

Слышно было, как карлы вокруг негромко перекликаются – понятно, передают известие от человека к человеку. Что ж, возможно, это не так уж и плохо. Может, он для того и кричал.

– Так что делать будем? – прошипел Белый Глаз. – Скейл ведь ждет помощи.

– А я, по-твоему, этого не знаю? Никто не знает этого лучше, чем я! – Кальдер стоял, хмуро уставясь на деревья; свободная рука сжималась и разжималась. – Тенвейз.

Мертвые, он хватался за соломинку, прибегая к помощи того, кто несколькими днями ранее пытался его убить.

– Ганзул. Скачи к Пальцу Скарлинга и передай Бродду Тенвейзу, что вон там к западу в лесах засел Союз. Скажи ему, что он нужен Скейлу. Нужен сию же минуту, иначе мы теряем Старый мост.

– Тенвейз? – изогнул бровь Белый Глаз.

– Доу сказал, что он, если надо, поможет. И нам надо!

– Но…

– Скачи, я сказал!

Бледный-как-снег с Ганзулом переглянулись. Белый Глаз вскочил на коня и галопом помчался передавать весть.

До Кальдера дошло, что все взгляды устремлены на него. Все недоумевают, почему он не поступил по-правильному и не ринулся спасать брата. Недоумевают, хранить ли верность этому недоумку с пышными волосами.

– Тенвейз должен помочь, – пробормотал принц, непонятно кого и в чем пытаясь убедить. – Если потеряем мост, мы по уши в дерьме. А с нами и весь Север.

Как будто ему было дело до всего Севера или хоть кого-нибудь дальше носка его стирийского сапожка. Для Бледного-как-снег веса в этом патриотическом запале было не больше, чем для самого Кальдера.

– Если б мир на том держался, – сказал старый воин, – то прежде всего не было бы нужды в мечах. Не обижайся, Кальдер, но Тенвейз ненавидит тебя, как чума ненавидит живущих. И к твоему брату у него чувство не намного теплее. А потому ради вас, что бы там ни говорил Доу, он не выставит ни единого человека. И если хочешь помочь брату, то думается мне, ты должен сделать это сам. Да поскорее.

Он нахмурил седые брови.

– Так что будем делать?

Кальдера так и подмывало ударить Бледного-как-снег, но старик прав. И ударить его хотелось именно из-за этого. Что же делать? Принц вновь поднес к глазу окуляр и изучил линию деревьев, медленно поведя сначала в одну сторону, затем в другую. И замер. Это что там вроде как блеснуло? Неужели с той стороны кто-то тоже навел на него зрительную трубу? Или показалось?

Капрал Танни неотрывно смотрел в окуляр на бугристую каменную стену. На миг ему показалось, что с той стороны его кто-то тоже поймал в поле зрения. Хотя, скорей всего, померещилось. Шевелений особых там как не было, так и нет.

– Движение? – вскинулся Желток.

– Да нет.

Танни сложил зрительную трубу и поскреб отросшую щетину, а потом немытую и тоже заросшую шею. Ощущение такое, будто под воротником кто-то без дозволения поселился. Помимо него самого. Решение опрометчивое: лично он поселился бы сейчас где угодно, лишь бы не здесь.

– Так, сидят-посиживают, только и всего.

– Как мы.

– Добро пожаловать на поля боевой славы, рядовой Желток.

– Неужто нет никаких приказов? И куда запропастился этот чертов Ледерлинген?

– О том нам неведомо.

Танни давно перестал удивляться, что армия работает совсем не так, как о ней говорят с целью завлечь рекрутов. Он глянул через плечо. Там полковник Валлимир в очередном приступе гнева распекал сержанта Фореста.

Желток осторожно наклонился к уху Танни:

– Это опять обсирание подчиненного, да, капрал?

– А ты, я вижу, и впрямь начинаешь постигать премудрости устройства армии его величества. Похвально, Желток, похвально. Так, глядишь, и до генерала когда-нибудь дослужишься.

– Дальше капрала я и не мечу, капрал.

– Очень мудро. И дальновидно.

– Приказов по-прежнему никаких, господин полковник, – в который раз повторял Форест.

– Да черт бы их всех разодрал! – неистовствовал Валлимир. – Ведь самое время идти в атаку! Дураку же понятно!

– Так точно, но… без приказа нельзя, господин.