Холодные глаза

– Понятно, – протянула она, а затем, будто пытаясь меня развеселить, с азартом в глазах продолжила: – Если честно, когда я узнала, что займу место бывшего следователя по делу о том самом убийстве, то понадеялась, что среди документов найду что-нибудь интересное, забытое.

– Особо секретные документы? – усмехнулся я.

– Да!

– Вот за ними я и пришел.

– Ага, – сказала она и достала откуда-то из-под стола пыльную папку, именно такую, как я и ожидал. – Нашла. Заглянула в первые страницы и закрыла, а потом вообще забыла. И вот спустя три года ты приходишь за ними.

– Спасибо, – сказал я и подвинул папку к себе. – А вы с Зауром знакомы? – Я спросил это, на секунду допустив, что она может быть его дочерью. Дико, конечно: все-таки город, а не какое-нибудь село N со сплошными родственными связями, но после всех хитросплетений моей судьбы я был готов ко всему.

– Нет. Созванивались пару раз. Потом виделись во время переезда и еще раз через неделю по поводу договора об аренде, и все.

– Понял, – сказал я и мысленно выдохнул.

Но тут же напомнил себе, что она покрыта, а это может означать, что она замужем или стала религиозной, поэтому лучше сразу отбросить все эти мыслишки. Да и если допустить хотя бы небольшую вероятность возможных отношений, то я просто к ним не готов. Несмотря на то что после развода прошло три года… Делить с кем-либо свою жизнь означает обречь человека на жизнь с инвалидом. Лучшего определения я для себя подобрать не мог.

– Ты там же, на телевидении? Давно тебя не видела.

– Да, я просто чуть-чуть устал от камер. Я сейчас больше про сайт, про газеты, соцсети.

– А газеты еще читают?

– Мне без разницы, на газеты у нас около двух миллионов рублей в бюджете, и при необходимости мы можем этой суммой иногда жонглировать. Лучше взять, чем не взять. Так говорит шеф. Тираж в полторы тысячи выходит стабильно.

– Понятно.

– А ты юрист, как и мечтала. Вижу, работа кипит, – сказал я, окидывая взглядом помещение, хотя по нему нельзя было ничего сказать.

– Ну, не мечтала. Планировала. Да, работа идет по чуть-чуть. Хвала Всевышнему. Первые полгода было тяжеловато, но сейчас уже как-то более-менее.

Мы оба сделали первые глотки чая, и стало понятно, что разговор наш закончен.

– Хорошо, тогда я побежал.

– Хорошо. Это не мое дело, просто интересно, документы нужны для того, чтобы снова… Ну, расследование…

– Я просто хочу еще кое-что проверить, – ответил я и пошел к двери. – Ты не против, если я позвоню тебе, если мне нужна будет какая-то юридическая консультация? В рабочее время, естественно.

– Тысяча рублей, – сказала она серьезно.

Меня это слегка удивило, а затем даже успокоило: ее ответ означал, что все мои закравшиеся было в голову мыслишки не имели под собой оснований, и раз она сама дала это понять, мне намного легче это принять. Но тут она улыбнулась и добавила:

– Шутка! Да, звони. Работаем с девяти до шести. Удачи в расследовании!

– Спасибо, – ответил я и закрыл за собой дверь.

Спускаясь по лестнице, я размышлял о том, в какую игру со мной играет жизнь. Правда, ситуация не была такой уж прям невероятной. Живя восемь лет в одном городе, рано или поздно мы должны были с ней пересечься. Тем более что и ее, и моя работа предполагала постоянный контакт с новыми людьми. Вот только меня смущало, что она была единственной девушкой, которую я продинамил, назначив свидание, а она вместо того, чтобы послать меня куда подальше, отправила короткое сообщение: «Я поняла». А я в типичной для меня манере слился, ничего не ответив.

Оказавшись в почти пустом кафе, я разложил документы, сдул с них пыль, затем позвонил Зауру.

– Смотри, любая хуйня, которую творит на голову ебанутый человек, это делается против людей, – начал он объяснение в свойственной ему манере.

Я же как раз открыл профайл нашего убийцы.

– Любая, понял? Убийство тоже. Блядь, тормози, сейчас соберусь. Не, забудь. Заново. Любую хуйню сделать может любой человек, и убить тоже. Случайно или специально, ну всякое бывает. Разозлился, или выпил, или ударил, а человек не так упал. Это еще ничего не значит. Значение имеет повтор. Если человек повторяет какую-то хуйню, направленную против человека, или нескольких, или против всех людей, вот это уже подозрительный знак. Понял?

– Да.

– Если один раз проследил за девушкой, то это нормально. Если следит стабильно, то уже поехал, – привел он еще один пример, хотя можно было обойтись и без него. – В любой хуйне так.

– Я понял.

– Тормоза. Теперь самое интересное. Семьдесят процентов людей, которых я закрыл за убийство, либо раньше кого-то уже убили, либо убили еще раз, когда вышли. Семьдесят! – крикнул он громко.

Я как раз читал абзац, в котором Заур утверждал, что убийство семьи Хабиба, скорее всего, не было первым, но хуже того, он уже тогда утверждал, что убийца (в тот момент предполагалось, что это Гасан и Муртуз) рано или поздно убьет снова.

– У всех так?

– Да. Практически везде, всегда. Либо убивал раньше, либо убьет еще раз в будущем. Ладно, у меня тут суета. Если будут вопросы, звони, – сказал он и отключился.