Холодные тени

– Ты слишком строг к себе. – Вернер потрепал Тимофея по плечу. – Я когда-то тоже думал, что из меня ничего не выйдет. Но…

– Я не думаю, что из меня ничего не выйдет. Я просто не хочу работать в полиции.

– Вот как? И почему же?

– Потому что вы – не свободны.

Вернер невесело усмехнулся:

– Никто в этом мире не свободен, парень. Повзрослеешь – поймешь. Увы.

– И как же теперь искать этого человека? – вмешалась Габриэла. – Того, который убежал?

– Самый простой способ его найти – спросить у твоей мамы, кто это. – Вернер повернулся к Тимофею. – Все, что мог сделать ты сам, уже сделал. Дальше нужна помощь твоей мамы. Скажи, что мы разыскали ее предположительного знакомого. И что у него в кармане лежало письмо странного содержания. Вот, можешь ей показать. – Вернер протянул конверт Тимофею. – Возможно, что-то прояснится.

– А разве это не вещественное доказательство? – снова влезла Габриэла.

Вернер подмигнул:

– Ну, я же не работаю над этим делом. Конверт вы могли раздобыть и без меня – посему, полагаю, имеете полное право распоряжаться им как угодно. А мне что-то настойчиво подсказывает, что фрау Бурлакофф с родным сыном будет более откровенна, чем с представителем власти. Позвони мне, когда поговоришь с мамой. – Он взглянул на Тимофея. – Расскажешь, что удалось выяснить. Хорошо?

Тимофей молча кивнул и убрал конверт в карман куртки.

74

Как и обещали сводки, метель улеглась к полудню. Три снегохода отправились в путь сразу после завтрака, унося на себе Конрада, Огастеса и Йоргенсена.

– Вы же понимаете, что все это мы делаем для очистки совести? – прозвучал в наушниках Конрада голос Огастеса.

– Если мы этого не сделаем, будем отвечать по статье «преступная халатность», – сказал Конрад. – Так что хватит болтать и смотри в оба.

– Ублюдок, устроивший бойню, замерз насмерть в Антарктиде, – не унимался Огастес. – По-моему, в этом всего лишь воплотилась высшая справедливость.

Конрад не ответил. Он думал о тех, кто остался на станции. Горничные, повар и его помощник со сломанной ногой. Три трупа. И трое туристов, один из которых – более чем необычный человек. Чего стоит только эта его просьба, больше напоминающая приказ. Конрад до сих пор не решил, будет ли ее выполнять. В конце концов, погода наладилась, над головой светит ослепительное солнце, к вечеру приедут следователи. Почему бы им не разобраться с этим делом самостоятельно?

Размеренная жизнь на станции превратилась в ад, в фильм ужасов. Три трупа – это как минимум. Четвертый, скорее всего, они найдут сейчас. И все это за… сколько? Сутки? У станции «Сириус» есть все шансы войти в историю Антарктиды. Вот только вряд ли после всего происшедшего увеличится поток туристов…

Пожалуй, при любом исходе пора обновить резюме. До пенсии осталось всего-то пять лет, Конрад надеялся провести их здесь, на спокойном месте. И вот… Впрочем, полярники – не те люди, которые раскисают перед трудностями.

– Мы его даже не увидим, – вновь возник в треске помех голос Огастеса. – Держу пари, его занесло снегом так, что…

– На десять часов подозрительный холмик, – перебил его голос Йоргенсена.

Конрад повернул голову. Он мигом сообразил, о чем говорит врач. Посреди более-менее ровной поверхности снега виднелось возвышение неправильной, неестественной формы.

– Так на что ты там готов был спорить, Огастес?

Огастес промолчал. Но даже в молчании Конрад расслышал недовольство и усмехнулся. Огастес был отличным парнем, прекрасным работником, но его цинизм временами раздражал. Конрада очень многое в последнее время раздражало. А раздражение требовало выхода. Н-да…