Холодные тени

– Эти люди – которые знают, что делать, – уже обвинили меня в том, чего я не совершал, – холодно сказал Тимофей. – У меня нет оснований им доверять. Я хочу сам во всем разобраться.

– И для этого мы едем к господину Беренсу?

– Именно.

– А не лучше тебе спросить у отца, что это за письмо? Мне кажется, он скорее ответит на твои вопросы, чем незнакомый человек…

– Нет, – отрезал Тимофей, – не лучше. – И, отвернувшись, уставился в окно.

Габриэла знала по опыту, что больше он не произнесет ни слова.

78

Тимофей смотрел в окно – но не видел за ним ни автомобилей, ни прохожих. Почему-то именно сейчас он вдруг осознал, что помнит, как вытаскивал отвертку из глазницы Штефана. И помнит, что при этом чувствовал: в тот момент казалось, что нет ничего более важного, чем вытащить ее. Хотя оказалось, что сделать это не так-то просто.

Тимофей потянул рукоять на себя, но отвертка не поддалась. Вместо этого вместе с ней, насаженная на длинное жало, приподнялась над асфальтом голова Штефана.

Его лоб и скулы были забрызганы кровью, а второй, уцелевший глаз – открыт. Голубая радужка, белок с красными прожилками. Чуть припухшие веки и редкие белесые ресницы. На Тимофея этот глаз смотрел с осуждением. Кажется, он опять что-то делал неправильно.

Тимофей положил другую ладонь Штефану на лоб. Тот был еще теплым – обычная температура человеческого тела. Если бы Тимофею в тот момент сказали, что он трогает мертвеца, он бы удивился. Все, что его действительно смущало, – отвертка. Она не должна была находиться тут. Ее просто необходимо было вытащить.

Тимофей уперся в лоб Штефана ладонью. Покачал отвертку из стороны в сторону – из-под нее потекло что-то густое и темное. Тимофей резко дернул отвертку на себя. Густое и темное брызнуло.

Не сильно, но ребро ладони он испачкал. Когда развернул руку с зажатой в ней отверткой так, чтобы можно было рассмотреть, не запачкал ли рукав, за спиной раздался истошный крик.

Кричала незнакомая женщина. Она держала в руках детский мяч.

Позади павильонов были высажены деревья и кусты, а за деревьями, на газоне, играли в подвижные игры. Мяч, должно быть, улетел в сторону. Женщина побежала за ним и увидела Тимофея.

Он отчетливо вспомнил голубое платье и рыжие волосы женщины. И то, как пронзительно она завизжала, глядя на него. Глядя на то, как капает с жала отвертки густое и темное.

А за спиной у женщины… Да, теперь Тимофей в этом не сомневался. За спиной у женщины стоял его отец.

Он встретился с сыном взглядом. И бросился бежать.