Холодный как мрамор

– Ну, я все же это сделал. Мы сделали, – исправился Генри. – Это то, что мама обычно дарила Оливии на Рождество. Одна из ее любимых вещей.

– Ой, правда… Ух ты, я даже не знаю, что сказать.

Глянув в окно, я заметила, что Трей немного отошел от машины и нетерпеливо ходил туда-сюда по снегу. Свет в его доме горел только на кухне – значит, никто из членов семьи еще не вернулся.

Генри глубоко вдохнул и моргнул, чтобы убрать слезы, навернувшиеся на глаза.

– Мои родители должны были верить во что-то, им было тяжело поверить, что Оливия умерла в случайной автокатастрофе, как и в случайность гибели Кэндис всего-то через нескольких недель после первой трагедии. Поэтому – что бы вы с Треем ни делали в ноябре – мои родители всегда верили, что вы пытались отомстить за смерть Оливии. Думаю, они были благодарны. – Генри скользнул взглядом по моему дому, прежде чем добавить с большей уверенностью: – Да. Мы благодарны.

Ни за что бы не подумала, что родители Оливии, уважаемые члены нашего сообщества, поддерживают то, чего мы пытались достичь с Треем. Мнение Генри не должно было иметь для меня значения. Любая возможность романтических отношений, когда-либо существовавшая между нами, была уже в прошлом. И все же – даже если это было просто потому, что я восхищалась Оливией, когда та была жива, – мнение ее брата обо мне имело значение.

– Что ты думаешь?

– Я думаю… тебе надо отдохнуть, так как нам нужно будет еще сыграть в игру, – сказал Генри.

Когда я вышла из машины, то заметила движение в окне гостиной моего дома. Мама махала мне рукой. К счастью, Трей предугадал, что чем дальше «Мерседес» будет стоять от нашего дома, тем вероятнее, что мама выглянет в окно. Трей медленно подошел к воротам нашего гаража, откуда его нельзя было увидеть.

Генри отъехал от моего дома, а мама исчезла из окна – наверное, предполагая, что я зайду в здание через пару секунд.

Вместо этого я подбежала к Трею, и он притянул меня к себе.

– Увижу ли я тебя еще, пока мы дома? – спросил он, крепко обхватив меня руками, как будто не желая отпускать.

Сердцем я чувствовала, что хочу раствориться в его объятьях, но предупреждение Кирстен охладило мой пыл. Я была насторожена – будто вокруг меня кружит шершень – и беспокоилась, заметит ли он, как я была напряжена в его объятиях.

– Извини, – прошептала я. – я думала, все это закончилось, думала, у нас будет больше времени спланировать… – Я замялась.

Фантазии, которые были у меня в Шеридане – найти способ быть вместе, когда Трею исполнится восемнадцать и его отпустят летом из Северного Резерва, – теперь казались наивными. Я представляла, как мы оба переедем во Флориду, ближе к моему отцу, где я смогу закончить школу в Тампе, а Трей найдет работу в автосервисе. Я почувствовала облегчение, что никогда не делилась с ним этими мыслями – хотя бы потому, что наши телефонные разговоры отслеживались. Если он намеренно меня обманывал, позволяя слепо ему верить, это подтвердило бы, что он хорошо выполняет свою работу.

Дым потянулся в сторону Трея, когда Кирстен задула свечу, – но Дженни не велела мне его опасаться, а он ведь участвовал в истории с деревом во дворе, которую она пересказала. Я уткнулась носом в шею Трея, вдыхая его запах, не зная, чему верить. Не могло быть и речи о том, чтобы просто спросить у него, почему Кирстен настоятельно рекомендовала не доверять ему и было ли что-нибудь, что он от меня скрывал. Если и было что-то, что Трей ненавидел, так это когда люди его недооценивали. Он спорил с учителями в школе еще в начальных классах, и как только убеждался, что имеет дело с врагом, не мог изменить свое мнение. Я не знала, что могло бы быть хуже: Трей, работающий с Вайолет и покрывающий ее убийства, или ошибочные обвинения, из-за которых он мог отвернуться от меня.

– Я правда надеялся, что мы побудем вдвоем сегодня, – сказал он, его голос был полон тоски – Мне нужно многое тебе рассказать.

Мы поцеловались. Как только я почувствовала прикосновение его губ, то поняла, что мы рискуем увлечься и попасться маме. Нужно было попасть домой прежде, чем она выйдет и узнает, что меня задержало. Какую бы угрозу Трей ни представлял для меня – пока он меня целовал, мне было все равно. Все время, пока я была в Шеридане, страдая от жестоких надзирателей и неприятных комментариев других учеников, меня поддерживала надежда на воссоединение с Треем. Если он меня действительно обманывал, то сейчас я была в огромной опасности. Однако всякий раз, когда Трей напоминал мне, что я особенная, я была готова отбросить все сомнения относительно его намерений.

Я мягко оттолкнула его, смутно понимая, что прошла как минимум минута или две, как уехал Генри.

– Мне нужно идти, – напомнила я Трею. – А то мама поймет, что ты был здесь.

– Я знаю, – ответил он, нажимая пальцем на изгиб моей верхней губы. – Завтра, любым способом.

– Завтра, – подтвердила я, хотя и не понимала, как мы обойдем запрет на выход из дома, чтобы встретиться.

Я вышла на тропинку, ведущую ко входной двери, и услышала, как Трей позвал меня:

– МакКенна.

Он стоял на прежнем месте.