Холодный как мрамор

В своей комнате я напечатала в заметках в телефоне столько, сколько смогла вспомнить из того, что рассказала мне Дженни, – на случай, если долгий сон сотрет что-то из памяти. К тому времени, когда я дошла до момента о пяти сестрах, мне стало так холодно, что зубы застучали, и я подумала, не простудилась ли я, бродя по снегу в тот день. Я закрыла заметки в телефоне и положила маятник, который купил Генри, в ящик тумбочки. Я вытащила из кошелька листовку о духовных практиках, которую дала мне Кирстен, и изучила ее. Переложила в ящик на будущее. «Вода, вода». Невозможно было ясно мыслить из-за голосов, требовавших моего внимания. Я решила приберечь подарок Генри на утро.

Когда я стянула с себя джинсы, что-то выпало из заднего кармана на пол. Это был конверт, который я вытащила из почтового ящика Эмори ранее в тот день. Я совершенно о нем забыла и теперь залезла на кровать и принялась его изучать.

Письмо было адресовано миссис Эмори. Конверт был кремового цвета из плотной бумаги – из тех изысканных канцелярских принадлежностей, предназначавшихся для деловых писем. Я провела пальцами по этикетке, а затем по тисненому обратному адресу в верхнем левом углу: «Экдаль, Уэст и Строхманн». В качестве юридического адреса фирмы был указан Грин-Бей. Я боялась, что даже Трей меня не поймет, если меня когда-нибудь поймают за шпионажем за его матерью. Открытие чужих писем было федеральным преступлением, не говоря уже о серьезном посягательстве на частную жизнь. Но я должна была знать, почему Кирстен предупредила меня о Трее. Если существовала малейшая вероятность того, что он поставит под угрозу спасение Миши или пресечение кровавой игры Вайолет, я должна была об этом знать. Так что я подсунула палец под верхний уголок конверта и задержала дыхание, пока распечатывала письмо, стараясь не порвать – на случай, если потом попытаюсь повторно заклеить и вернуть конверт в почтовый ящик Эмори.

Внутри был плотный лист цвета яичной скорлупы – такого же цвета, что и конверт. Я должна была прочесть письмо несколько раз, чтобы понять его смысл. В нем утверждалось, что Мэри Джейн Свенссон Эмори, мать Трея, нарушила условия контракта, который она подписала восемнадцатью годами ранее. Она получила оплату за соблюдение того контракта, и теперь неназванный клиент юридической фирмы предъявлял ей иск о возмещении ущерба. Это письмо было повторным уведомлением. Миссис Эмори будет вызвана в суд, если не свяжется с юридический фирмой, чтобы договориться об оплате до первого января.

Мои руки так сильно дрожали, что письмо тряслось, когда я перечитывала его в пятый раз. Эмори, должно быть, продавали свой дом, так как миссис Эмори нужны были деньги. И сумма, которую она задолжала, была космической, так что продажа непримечательного дома с тремя спальнями в Уиллоу вряд ли бы сыграла большую роль. Что могла сделать мать Трея восемнадцать лет назад, чтобы попасть в подобную кабалу? И тут меня осенило. В июле Трею исполнится восемнадцать.

«Глаза, глаза». Конечно. У мистера Симмонса глаза цвета аквамарина – те же, что унаследовала Вайолет, и такого же оттенка и формы, что и у Трея. Теперь, когда я думала о сходстве между Треем и отцом Вайолет, их родство было до смешного очевидным; казалось возмутительным, что мистер Симмонс присутствовал на слушаниях в зале суда в ноябре и никто из присутствовавших не догадался, что Трей был его сыном.

Какой контракт могла нарушить мать Трея восемнадцать лет назад, когда была, вероятно, еще студенткой?

Возможно ли, что отец Вайолет обратился в компанию «Экдаль, Уэст и Строхманн», чтобы добиться денег от матери Трея?

Вайолет и Трей были сводными сестрой и братом – это определенно было веской причиной для Кирстен предупредить меня о Трее… только вот знал ли он, кем был его настоящий отец? Трей не был близок с Уолтером Эмори в детстве, но я никогда не думала, что мистер Эмори не был биологическим отцом Трея. Занудство Уолтера совпадало с характером Мэри Джейн, они всегда казались типичной для Уиллоу парой – были абсолютно счастливы иметь подержанные машины и жить в старой недорогой части города. Теперь я поняла, какой невеждой была всю свою жизнь. Трей совсем не походил на массивного сварливого Уолтера. Тот любил смотреть матчи Пэкерс и криминальные телешоу на основе реальных событий, а Трей – читать книги о конструировании двигателей космических шаттлов.