Холодный как мрамор

Миша. 3:06 дня

«Что за черт! Позвони мне прямо сейчас!»

– У вас уже были проблемы с тормозами ранее? – спросил офицер Маршалл мою мать. Она покачала головой, показывая, что никогда не сталкивалась с этим ранее, чем полицейский, кажется, был удовлетворен.

– Выглядит как вполне новая машина.

– Я купила ее в том году. У меня с ней не было раньше проблем. Пробег этой машины – расстояние, которое я проезжаю до Университета Висконсин-Шейбоган и обратно несколько дней в неделю, – сказала мама. Ее голос все еще дрожал. Я не помню, чтобы когда-либо видела ее такой расстроенной, даже в те несколько дней сразу после пожара.

– Мам, ты сбила кого-то? – спросила я. Мой голос звучал гораздо громче, чем мне бы хотелось.

– Другая машина меня сбила.

Офицер Маршалл вмешался:

– Машина вашей матери врезалась в другую машину со стороны водителя. Ей повезло, что она сидит сейчас с нами. Если бы другая машина врезалась в нее секундой ранее, дела бы обстояли намного, намного хуже.

Мой телефон снова завибрировал.

Миша. 3:07 дня

«Твоя мама в порядке?»

Я пыталась игнорировать сообщения, хотя и удивилась, как Миша успела узнать, что с моей мамой что-то произошло.

– Я не знаю, что именно произошло, – пробормотала мама.

– О боже, мам, – прошептала я.

Мне стало нестерпимо холодно.

– Мне так повезло сидеть здесь, не получив ни единой царапины, – продолжила мама. – Но мне так жаль Елену. Она, должно быть, подумала, что я уснула за рулем.

Мне потребовалась минута, чтобы понять смысл маминых слов. Елена! Она была тем водителем, чья машина врезалась в мамину машину. В городе была только одна Елена, которую я знала, – Елена Портной.

Я не была уверена, что Генри догадался об этом так же быстро, как и я, поэтому обернулась через плечо и шепнула ему:

– Это мама Миши.

Было ли совпадением, что наши с Мишей мамы попали в странную аварию, в которой могли быть серьезно ранены или же убиты, – и это меньше чем через час после того, как сосулька разбила лобовое стекло автомобиля отца Генри?

Я извинилась, когда офицеры попытались убедиться, что с мамой все в порядке и ее не надо везти в больницу. Генри прошел за мной на кухню, откуда я сразу же позвонила Мише.

– Что за черт? – завопила я.

– Я знаю, – сказала Миша с надрывом.

Она подняла трубку еще до первого гудка.

– Ты сказала, что духи не могут влиять на нашу жизнь. Но они сделали так, что тормоза машины твоей мамы не сработали! Это последняя капля. Они за нами охотятся. Они предупреждают нас о том, что не надо ничего устраивать на вечеринке Вайолет.

Я не удосужилась рассказать Мише о моем предположении, что духи Вайолет ничего не делали с мамиными тормозами. Было куда вероятнее, что они повлияли на ее мысли, включив перед этим лампу давления масла, чтобы отвлечь ее внимание. Если я была права, то это могло бы быть одним из тех психологических трюков, которые духи могут применять к людям и которые описал автор «Понимания мира духов».

Генри стоял рядом со мной, пытаясь расслышать слова Миши в телефоне. Как обычно, он оставался спокойным и рассудительным.

– Здесь маленький город. Это была просто небольшая авария. Люди постоянно попадают в аварии.

– Моя мама сказала, что твоя мать была очень удивлена. Как будто тормоза отказали в самую последнюю секунду, – сказала Миша.

Она говорила тихим голосом, по-видимому, из своей спальни. Выдержав долгую паузу, она добавила:

– Мы должны остановиться. Если что-то произойдет с моей мамой, я не хочу больше жить. Я правда не хочу этого, МакКенна. Ничего из этого не будет того стоить.

– Я знаю! Я так же себя чувствую. Я никогда себя не прощу, если что-то случится с моей мамой. Но, Миша, – предупредила я, – ты знаешь, что произойдет, если мы остановимся.

– Знаю, – всхлипнула она. – Но это я сыграла в эту дурацкую игру с Вайолет. Я должна умереть. Моя мать ничего не сделала. Если с ней случится что-то плохое, это будет моя вина. Я не хочу этого. Я бы взяла всю ношу на себя.

Я не хотела продолжать разговор, слушая, как Миша сама себя заводит. Необходимо было успокоить ее в течение следующих трех дней и вернуть ей гнев против Вайолет, который был у нее осенью, чтобы она была активным участником своего же спасения. Я велела Мише проверить, горит ли до сих пор свеча, и сказала, что позвоню ей позже.

Мы слышали, как уходили полицейские; Генри заказал себе другой «Убер». Он заверил меня, что, несмотря на сосульку в торговом центре и аварию, приключившуюся с нашими с Мишей мамами, он съездит к дому Вайолет измерить стену.

– Мы не должны сдаваться. Они хотят, чтобы мы сдались, так как знают, что мы сможем их остановить, если попробуем. Обещай, что не передумаешь насчет вечера вторника.