Холодный путь к старости

– Я передумал и отказываюсь от публикации, – жестко ответил Юрий.

– Как? – только и смог произнести изумленный Алик.

– А так! Мне не нужны неприятности. Докопаются и прикроют нашу автомастерскую, а так, хоть и без регистрации, мы здесь худо-бедно управляемся. Письмо я на нервах написал. Отправил, а потом мы с отцом поговорили. Систему не изменить… а жить надо…

– Вы же письмо прислали в газету, а не бросили в урну! Мы работали по нему. Не было сомнений в вашей решимости, и мы радовались, что хоть один смелый человек нашелся, – кинул леща Алик, мысленно справлявший панихиду по своему труду, потраченному на человечка, желавшего только выговориться и успокоиться, как на исповеди у попа…

– Я не герой и связываться не хочу…

***

Мысленно ругая тихушников, Алик ушел в препоганом настроении. В голове царил полный кавардак и кто-то начитывал стихи:

Шторы задернул Господь,

И посерело небо,

Словно засохший ломоть

Белого раньше хлеба.

Мне не по нраву грусть,

Не по душе тление,

Но посещает, пусть,

Странное настроение.

Через усталость глаз,

Ценою последней кровинки,

Может найду свой лаз,

Свою простую тропинку.

Жду, что подходит час,

Жду, что взорвется миг…

Сколько мне лет сейчас?

Что же я в них постиг?

Иногда хочется шагнуть в неизвестность наперекор страхам. Жизнь коротка по сравнению с вечностью, и продолжительность ее не имеет значения, с точки зрения последующей смерти. Алик иной раз представлял, что он умер, глядел на свой жизненный путь и неизменно приходил к одному и тому же выводу:

«Моя жизнь – пустое место, все, что я видел, ел, слышал, уйдет вместе со мной и, возможно, если нет заоблачной жизни, умрет. Так ради чего? Видимо, не случайно рыцари средневековья шли на гибель ради славы. Они гибли, но о них помнили, слагали легенды. Это и есть жизнь, – то, что о тебе знают другие. И чем больше людей тебя знает, тем лучше. В этом смысле многие и не начинают жить…»

Имеет значение только след, оставленный на земле, но там, где ходят все, след конкретного человека теряется, вытаптывается. Чтобы оставить настоящий след, надо шагнуть в сторону, как это Алик делал уже не раз. Как он это сделал тогда, на снегу, нарисовав нехорошее слово. И народ сразу сошел с колеи. Связываться с силовиками опасно, Алик знал на примере Тщеслава, но появилась возможность. Возможность сделать бытие интересным, и в сердце Алика вселилась безудержная радость, воздух посвежел, чувства обострились. Через несколько лет он уже не мог объяснить себе, что с ним произошло, но в тот момент пришла решимость выпустить статью без участия главного ее инициатора. Его гнало вперед любопытство и желание жить.

«Да идет он на хрен, – порекомендовал Алик себе. – Предпринимательство, может, и мое будущее. Я не должен отказываться от его обустройства, если какой-то трус сболтнул правду и испугался собственных слов. Мое дело использовать шанс исправить это общество. А там будь что будет. Мерзлая знать не будет, что Юрий отказался от своих слов».

Так вышла статья «Сила действия равна силе противодействия», посвященная проблемам предпринимательства. Она изменила всю последующую жизнь Алика.

***

Реакция на статью была ощутимой. Нет, благодарные читатели не звонили в редакцию газеты маленького нефтяного городка, спеша поблагодарить за смелость. Ни один предприниматель из их многочисленного числа не прибежал в редакцию, чтобы пожать руку автору за заступничество, не говоря уже о том, чтобы подсластить автору жизнь хотя бы коробкой конфет. Похвалил статью только адвокат Кошмарин, заявив:

– Ты попал в точку, в змеиный клубок.

Заявил о желании встретиться один обиженный полицейский:

– Правильная статья. Могу еще кое-что вам рассказать…

С другой стороны, первым из неприятных событий, происшедших как следствие, стал визит рассерженных сотрудниц налоговой инспекции, нахлынувших в редакцию с проверками. Они обнаружили много ошибок в ведении бухгалтерской документации, выписали штрафы и так сильно напугали Мерзлую, что на протяжении всех последующих лет в газете эту организацию больше не критиковали. Более того, с этого момента Мерзлая поручила Алику, как виновнику инцидента, сотрудничать с налоговой инспекцией и писать о ней все, что попросят. Естественно в радужных тонах.

Согласие далось не просто.

«Тут либо с работы уходить, чтобы у инспекции не было повода долбить редакцию, и таким образом лишить себя интересной жизни и успеха в других статьях, либо идти на компромисс с надеждой на продолжение и возможный выигрыш в будущем, – размышлял Алик. – Налоговая инспекция может в такие долги редакцию загнать, что зарплаты не увидишь. Придется закрыть глаза на их произвол. Куда деваться? Это часть жизни. Лучше пожертвовать частью, чем всем…»

***

Осерчал и Семеныч, когда ему рассказали про статью. Планерка сотворилась жаркая.

– Надо эту сволочь в камеру и там хорошенько обработать! – рычал Семеныч, энергично подергивая кулаками.