Холодный путь к старости

Про директора магазина «Штиль», Серафиму, Алик знал многое. Во-первых, она была не в фаворе у мэра города, поскольку выступала на стороне его противника Бабия в схватке за власть в маленьком нефтяном городе. Отсутствие покровительства не самая большая беда. В то время у властителей нефтяных городов было принято вызывать своих беззащитных противников к себе в кабинет и пугающе резким голосом произносить, срываясь на крик:

– Сутки на сборы и чтобы тебя здесь не было!

Серафиму пока не трогали, поэтому она старалась быть ниже ягеля, чтобы не дай бог. Но это один момент. Второй состоял в том, что она знала, какова бедная жизнь, погуляла, потеряла здоровье, встретила хорошего молодого человека, с которым начала новую семейную жизнь и коммерческое дело. Слишком дорого обошлось счастье, чтобы ставить его под угрозу нападок налоговой полиции и власти.

– Тогда только один выход: встретиться с ней, разговорить, накрутить скрытую запись, – генерировал советы Кошмарин. – Вы, журналисты, имеете право на скрытую запись для защиты, так сказать, общественных интересов. Ну, общественные интересы доказать легко. Только не забудь: надо составить список вопросов, которые ты будешь задавать. Акцент – на то, почему полицейские забирали товар.

– Попробую, Владимир Николаевич, – ответил Алик и стал обдумывать подробности предстоящей операции.

С Серафимой отношения были. Алик на механической печатной машинке «Березка» набил вполне сносную рекламу для парфюмерии, продававшейся в ее магазине. Рекламу подали, как самую обыкновенную статью журналиста, на целую полосу, да так красиво, что народ живо кинулся в «Штиль» скупать подарки, стоившие в близлежащих магазинах значительно дешевле. Серафима не обидела деньгами и даже дала два фигурных флакона отменных духов, которые Алик тут же подарил Марине. В общем, если бы он подошел к Серафиме просто поговорить на разные темы – это не выглядело бы подозрительно. Таков был плюс.

«А если закосить под дурака, то все, несомненно, получится. Надо просить ее заступиться за меня, рассказать правду на суде. Пусть она думает, что я всерьез на это рассчитываю. Она, конечно, откажется, но вынуждена будет оговорить детали дела», – поставил завершающую точку в ходе своих размышлений Алик и принялся готовиться к операции.

На обшлаге рукава своей любимой коричневой куртки из свиной кожи он закрепил чувствительный выносной микрофон так, чтобы его можно было скрыть под ладонью, прокинул шнур через рукав к диктофону, уложенному в карман брюк. Эта незатейливая комбинация из трех компонентов: маленький микрофон в руке, длинный шнур, диктофон – давала Алику возможность произвести запись как можно ближе к лицу говорящего, с высоким качеством звука. Если партнер по тайнописи сидел за столом, то Алику ничего не стоило вытянуть руку. Если это была продавщица в киоске, то он засовывал руку в окошко. Если он сидел рядом с интересующей его личностью, то по-дружески клал руку на спинку стула, позади этой личности. В общем, действия производились разные, но все они связаны с манипуляциями руками, на которые люди обычно не обращают внимания.

Люди любили говорить все, что душе угодно, видя перед собой очкарика, строившего из себя умного, а на самом деле глуповатого, на их взгляд. Алик, зная это, давал противникам преимущество в игре, убаюкивал и делал уязвимыми. Неприятель раскрывался порой более, чем рассчитывал Алик. До такой технологии он дошел своим умом и был рад подтвердить ее правильность, читая «Трактат о военном искусстве» какого-то древнего китайца:

«Война – это путь обмана. Поэтому, если ты и можешь что-нибудь, показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко;…заманивай его выгодой; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его; если враги дружны, разъедини…»

Такие изречения Алик не пропускал, и они кирпичиками укладывались не только в памяти, но и в характере. Знания были помножены на божеские актерские способности, и Серафима наговорила достаточно, чтобы Семеныч отозвал исковое заявление. На такое решение оказало влияние и то обстоятельство, что Семенычево дело по привычке взялась рассматривать судья Краплевко. Но если до этого момента никто не знал, что ее дочка работает в налоговой полиции секретарем, и удивленно разводили руками, когда проигрывали выигрышные дела, то в этот раз такого не получилось. Алик подготовился к суду основательно и не только был готов предъявить эту информацию, но сделал так, чтобы об этом узнали его противники. Было и еще одно обстоятельство, помешавшее Семенычу отличиться на судебном поприще. Во время судебного процесса у него появились более горькие заботы…

***