Холодный рай (СИ)

того, что появится самка, но она охотится далеко от своего логова, этим спасла себе

жизнь.

- Шесть щенков,- улыбается Алик,- чур, мой с белым пятном на мордочке!

Далее пришлось круто спускаться, затем подъём, вновь спуск. Попутно спелеологи

обнаружили под отколовшейся от скалы глыбой, лаз, с перспективой на пещеру. Долго

возбужденно галдят, пока Виктор буквально не рыкнул, комкая в корне спелеологические

инстинкты. Но Павел Сергеевич настаивает в неё лезть, предполагая, что отсюда есть

выход на поверхность. Провозились, чуть ли не до вечера, выхода не обнаружили, но

спелеологи довольные, даже Антон, страдающий от боли. Там действительно оказалась

пещера чудной красоты, а в ней природная аномалия, разлом, с выходом вулканической

породы, что на Караби яйле противоестественно, этот край на сто процентов карстовый.

Виктор взбешён потерей во времени, ему непонятна радость чокнутых

спелеологов, но Павел Сергеевич вложил в его руку увесистый зеленовато-желтый

булыжник.

- Что это?- с трудом скрывая раздражение, спрашивает Виктор.

- CuFeS2,- с торжеством молвит декан.

- Чего?

- Халькоперит.

- Чего–чего?

- Медный колчадан.

До Виктора не сразу доходит смысл сказанного, а когда понимает, дрожь пронзает

тело. Это прорыв! Но с осторожностью спрашивает:- Вы уверены? На Караби яйле не

обнаружены металлы, это противоестественно.

- Противоестественно, согласен. Сам озадачен,- декан пожимает плечами,- но факт

остаётся фактом, руды здесь много. В далёком прошлом землетрясением вытолкнуло

пласт с рудой.

- Весьма вовремя,- бормочет Виктор, а в голове уже рождаются схемы плавильных печей, когда-то зацепленные мимолётным взглядом на страничках интернета.

Это уже входит в привычку, бродить ночью по опасному плато, но вот, в прорезях

знакомых скал, блеснул свет Луны и потянуло ароматным дымком. Виктор принюхался, стараясь распознать, всё ли в порядке, интуиция молчит.

Они показываются в лагере, вызывая переполох и шквал из эмоций. Нина повисла

в объятиях у Виктора, Аня, старательно отводит взгляд от сияющих глаз Алика, мужики

чинно здороваются и знакомятся друг с другом. Скулящих щенков привязывают и

начинают готовиться ко сну.

На случай внезапного нападения палатки разбиваются у стен отвесных скал, чтобы

обезопасить людей с тыла. Олег Васильевич старательно корчит гримасы, высказывая

недоверие ко всем мерам предосторожности, вероятно, он думает, что все люди братья

или просто обычный болван, а может его, грызёт дух противоречия, кто знает, чужая душа

потёмки.

Виктор решает выставить часовых, Алика не стал трогать, он сегодня набегался,

Антону Алёнка меняет перевязки, батюшка - в думах, Толик Белов, с ним позже, молодой

ещё. Всех остальных мужчин решает задействовать. Первыми он назначает себя самого и, немного поразмыслив, выдёргивает из тёплого места у костра, лаборанта. Олег

Васильевич зло стрельнул глазами. Но безропотно поднимается, но не удерживается, с

ненавистью изрекает:- Сам не спишь и другим не даёшь.

- Ты, верно, не понимаешь серьёзности всей ситуации, людоеды …

Лаборант со смехом перебивает:- Рассказывай сказочку нашим девочкам, они

поверят.

«И всё-таки болван»,- думает Виктор», но резко говорит:- Замечу, что шлангуешь,

мордой по камням возить буду,- тихо говорит он, чтобы не слышали другие.

Лаборант вздёргивается, словно от удара тока, затравленно водит взглядом по

сторонам, но лишь Алик услышал и, к его ужасу, откровенно хихикает. «Нет, так дело

оставлять нельзя, завтра доложу декану. Устраивает, мать твою, диктатуру пролетариата!

Переизбирать его необходимо, пусть Павел Сергеевич руководит, у него есть опыт. А

этот, выскочка. Ещё князем себя сделает, придурок!»,- лаборант сильно сопит, едва

переставляет ноги.

- Будешь дежурить со стороны моря, в случае нападения, свистнешь.

- Я не босяк свистеть.

- Тогда кукарекни,- с насмешкой говорит Виктор.- И ещё, вот, возьми дубинку.

- Обойдусь как-нибудь,- с презрением цедит он слова.

- Дело твоё … но если что … шкуру с тебя спущу,- совсем выходит из под контроля

Виктор.

Лаборант ему внезапно верит, ёжится и, неожиданно кивает. И не мудрено не

согласиться, взгляд у Виктора тёмен, словно у крокодила, залёгшего в трясине.

- Через два часа тебя сменит Илья,- Виктор уходит, звякая затвором автомата.

Ночь в разгаре, тучи уверенно снесены ветром к краю горизонта, свет звёзд

холодит израненную душу лаборанта. Хочется выть от безысходности, душит злость,

хочется как-нибудь «нагадить» этому выскочке, но у того имеется сильнейший аргумент –

АКМ. Как было хорошо до его прихода, спокойно, чинно. А ведь это он, Олег Васильевич, подсказал как правильно силки на голубей ставить. Девушки едва в засос не целовали за

эту идею. Голод отступил и появились мысли создать голубиную ферму, уже и место

присмотрел, а тут этот появился, всех напугал и власть к рукам прибрал. Авантюрист, проходимец, выскочка, негодяй! Викентий Петрович, что-то молчит. Ох, не верю я этому

батюшке, поп – как есть поп. Настораживает, что он поплёлся с нами в спелеологическую

экспедицию. Ой, как настораживает! Не иначе чего задумал? И нечего вякать о спасении