Холодный суровый Кэш

– Тогда у нас все в порядке, – произнесла девушка. Ее голос был мягким и

приглушенным. Словно она не доверяла чему-то – либо словам, либо силе самого голоса.

На панели засветилась буква «В», и лифт стал спускаться с восьмидесятого этажа.

– Ты уверена, что все в порядке? – спросил я. Ничего не мог с собой поделать. Я

привык всех спасать. Оберегать. Склеивать.

Какого еще черта я так долго пробыл с Джиной? Просто был уверен, что мой уход

разрушит ее.

Вместо этого пострадали мы оба.

Я остался ни с чем.

Вера в людей – гребаный обоюдоострый меч, который слишком часто падал у меня

из рук.

Но, черт побери, в эту минуту я осознал, что доверюсь этой девушке.

Ее темные ресницы окаймляли серые глаза, в них стояли слезы, заставлявшие

незнакомку выглядеть так, словно она вот-вот сломается. Будто все внутри нее в любой

момент готово разбиться и упасть.

Я не мог отвести от нее взгляд.

Но она не замечала этого. Ее глаза были сосредоточены на ряде кнопок,

указывающих, что мы приближаемся к земле и скоро сможем поставить ноги на нечто

более твердое.

Однако то, чего я действительно желал – схватить ее и унести в какое-нибудь

безопасное место, поскольку у меня было плохое предчувствие, будто девушка может

причинить себе боль.

– Может, тебе что-нибудь нужно? – я шагнул к ней и, клянусь, ее тело подалось

мне навстречу, как если бы мои слова были именно тем, что ей требовалось.

– Мне нужно выйти наружу, – ее слова прозвучали тихо, будто она задерживала

дыхание. – Думаю, у меня паническая атака.

– Это не атака, – глядя на нее, я сопротивлялся желанию оттянуть назад ее волосы

и впиться в розовые, чуть раскрытые губы. Дерьмо, я никогда не испытывал подобного

прежде – мгновенное влечение и абсолютная необходимость защитить стоящую передо

мной девушку.

– Разве? – насупившись, спросила она. – Ну, я и правда сейчас напряжена.

Может, она сейчас буквально разваливалась на части, но испытывала вовсе не

тревогу, и я пытался ей это объяснить.

– Тебя не трясет, никакой гипервентиляции или психоза, – однако говоря все это, я

задавался вопросом, как, черт возьми, думал рассказать ей о том, что она чувствует.

20

Девушка удрученно фыркнула.

– На самом деле, я напугана.

Я посмотрел на полоску света, мелькающую в дверях лифта. Мы быстро

спускались, минуя шестидесятые этажи, а потом и сороковые.

Мне пришлось сдерживать улыбку. Когда расстраивалась Джина, она становилась

силой, с которой приходилось считаться. Могло случиться что угодно – от разбитых окон

до брошенных слов, жалящих сильнее удара.

С этой же катастрофой, по моему опыту, справиться было гораздо проще.

– Я бы не назвал это панической атакой или же приступом гнева.

– О, да? – спросила она. – А как бы ты это назвал?

Двадцатый этаж.

– Ты в разладе с самой собой, – произнес я. – Может, у тебя был дерьмовый день

или же это экзистенциальный кризис1, но паника? Я бы так не сказал.

Она потерла глаза, сморгнув с них слезы, и посмотрела на меня более внимательно.

– Ты что, психотерапевт?

Я прикусил губу. Дерьмо, я вовсе не был психиатром. Мне пришлось выучить весь

этот бред в тюрьме, когда меня заставили брать уроки по управлению гневом в рамках

«реабилитации» или чего-то в этом роде.

Кто я такой, чтобы говорить хоть что-то этой девушке?

Но я бы поклялся, что она хочет именно этого. Чтобы я рассказал ей, что будет

дальше. Девушка сглотнула, все еще смотря на меня замутненным взглядом, словно

умоляя вытащить ее из этого тоскливого дня.

Ох, черт, я достал бы этой девушке и солнце, если бы она захотела.

Лифт остановился.

Мы спустились в вестибюль. Двери открылись, и мы вышли, пройдя между

толпившимися людьми.

Я смотрел на свою незнакомку, пока она осматривала вестибюль и стеклянные

двери в двухстах футах от нас. Я не думал, что девушка сможет справиться с этим

самостоятельно.

Она посмотрела на меня и поджала губы, словно потеряшка, которая хотела, чтобы

ее нашли.

1 Экзистенциальный кризис – состояние тревоги, чувство глубокого психологического

дискомфорта при вопросе о смысле существования.

21

Я взял ее за руку.

– Пойдем, подышим свежим воздухом, – произнес я.

Она не стала сопротивляться.

22

ГЛАВА 4

Эванжелина

Его рука оказалась мягче, чем я предполагала. Он держал мою ладонь, ведя через

вестибюль к дверям.

У меня просто не было времени все обдумать.

Но я знала: даже если бы мне дали это время, мое решение бы не изменилось. Я бы

позволила этому мужчине отвезти меня куда угодно.

Может, тут сработал случай правильного места и правильного времени, или же

здесь крылось нечто большее. Может, все было абсолютно верно. Мне нужен был кто-то,

способный вывести из ловушки этого здания и моего удушающего отца – а потом этот

мужчина вошел в мой день и увел меня за собой.

Именно этого я и хотела.

Когда еще я получала то, чего желала? Никогда.

И вот он здесь. Мужчина, чьи голубые глаза напоминали мне дышать, поскольку я