Подчинив все германское радио своему министерству, Геббельс контролировал его до мельчайших деталей. Уже в 1934 году количество радиоприемников на душу населения в Германии было самым высоким в мире. На заводах, в школах, в общественных местах устанавливались репродукторы, передававшие важные сообщения. С утра до ночи радиостанции восхваляли мудрость фюрера, транслировали речи партийных вождей. Было налажено вещание на зарубежную аудиторию.
Правда, несмотря на щедрое финансирование, радиовещание в Германии неуклонно теряло слушателей, так же как пресса – читателей. Все радиопередачи стали однотипными, как и газетные передовицы. Их агрессивная демагогия и фанатичная антисемитская риторика вызывали отторжение у многих рядовых немцев. В народе радиоприемник неофициально прозвали «глоткой Геббельса».
Понимая, что народ начинает уставать от кромешного потока ура-патриотических сообщений, Геббельс стал вводить в сетку радиовещания музыкальные концерты, радиоспектакли, литературные чтения. Во все программы искусно вплеталась антисемитская пропаганда, ставшая завуалированной, менее навязчивой.
После начала Второй мировой войны многие немцы, чтобы узнать о реальном положении дел на фронте, слушали зарубежные радиостанции. Правда, делать это приходилось тайком, поскольку за прослушивание «вражеских голосов» можно было угодить в концлагерь.
Реальная поддержка режима немецким обществом отнюдь не была всеобщей, и антисемитами были далеко не все немцы. Однако контроль над средствами коммуникации и «зачистка» информационного пространства позволили нацистам создать эффективный аппарат тотальной пропаганды, с помощью которого они манипулировали сознанием масс. В результате у граждан Германии складывалось впечатление, что вся нация в едином порыве поддерживает политику фюрера и партии. Никаких иных альтернатив не осталось: либо шагать в ногу со всеми, либо стыдливо помалкивать.
Так называлась картина режиссера Лени Рифеншталь, снятая во время съезда НСДАП в Нюрнберге и представленная на Международном кинофестивале в Берлине в 1935 году. Гитлер показан в ней посланником древнегерманских богов, призванным вернуть народу былое величие. Фильм снимался без участия геббельсовского министерства, однако впоследствии был им одобрен. Сознательно или нет, но своим искусством Рифеншталь поднимала престиж национал-социализма
В 1940 году в широкий прокат в Германии вышли сразу два пропагандистских фильма яркой антисемитской направленности. Первый – «Вечный жид» – преподносился зрителям как документальный. Часть кадров в нем действительно были документальными: они снимались в Варшавском гетто. Евреи в этой картине сравнивались с крысами – переносчиками заразы. Против грызунов, убеждали создатели фильма, могут быть эффективными только радикальные средства
Вслед за литературой, журналистикой и радиовещанием массовой чистке были подвергнуты ряды деятелей изобразительного искусства, музыки, театра и кинематографа. Задачи искусства идеологи нацизма понимали в примитивном духе «нравственного воспитания». Сложное для понимания авангардное искусство они отождествляли с еврейским, а значит – антигерманским, опасным для «арийской расы». Целые направления современного искусства: кубизм, импрессионизм, футуризм, сюрреализм, экспрессионизм – были признаны «упадническими». Несостоявшийся художник Гитлер заклеймил их как не имеющие ничего общего с немецким народом. Под запрет попали картины всемирно известных художников: Марка Шагала, Макса Эрнста, Лазаря Лисицкого, Отто Дикса и многих других. Тысячи картин и скульптур изымались из музеев, а их авторам запрещалось заниматься искусством.