Холокост. Уроки истории

СТРАХ И ТРЕПЕТ

Парады военизированных формирований НСДАП производили неизгладимое впечатление на современников. Один француз, увидевший такой парад в Германии, записал: «Увиденное мною превосходит все, что я ожидал, опьяняет и повергает в трепет <…>. Марши отборных отрядов, с головы до ног одетых в черное, – нечто роскошное и надменное. Со времен русских балетов я не испытывал подобного художественного потрясения»

«ПОЛУКРОВКА» В РЯДАХ ЧЕМПИОНОВ

Для создания полной иллюзии либерализма нацисты допустили к участию в Олимпиаде фехтовальщицу Хелену Майер, отец которой был евреем. В числе немецких спортсменов она удостоилась серебряной медали. Во время соревнований ей пришлось носить форму со свастикой, а на церемонии награждения вскинуть руку в нацистском приветствии. Правда, даже олимпийская медаль не помогла спортсменке стать полноправным членом немецкого общества, и в итоге Майер эмигрировала в США

ВСЕНАРОДНЫЕ ТОРЖЕСТВА

Большое значение вожди рейха придавали разнообразным массовым мероприятиям. Министерство пропаганды организовывало политические митинги, демонстрации, парады, карнавалы и факельные шествия. Каждое мероприятие превращалось в пышное театрализованное представление, призванное поддерживать в зрителях и участниках чувство сопричастности общегерманскому делу. Созерцая экзальтированные выступления фюрера или марши штурмовиков, вскидывая руки в нацистских приветствиях, немцы пребывали в постоянном состоянии возбуждения, экстаза. В эти моменты они были наиболее восприимчивы к внешним воздействиям и их легко было зарядить любыми фанатичными идеями.

Апогеем зрелищности Третьего рейха стали прошедшие в 1936 году в Берлине XI летние Олимпийские игры. Чтобы сделать образ Германии в глазах международного сообщества более респектабельным, в преддверии этого события с улиц Берлина убрали антисемитские лозунги, а вожди рейха в своих речах снизили градус расистской риторики. На время проведения Олимпиады даже приостановили выпуск «Штурмовика».

Спортивные состязания, прошедшие с большим размахом, были использованы нацистским режимом для пропаганды «арийской мощи» и повышения международного престижа гитлеровской Германии. В 1938 году на экраны вышел очередной фильм Лени Рифеншталь – «Олимпия», воспевавший немецкие победы на Олимпиаде и величие «германского духа».

НЕЛЕГКИЙ ВЫБОР

После массовых чисток у немецких деятелей искусства было три пути. Первый – остаться в стране и приспособиться к жизни в новой реальности: продолжать заниматься творчеством, но при этом служить нацистскому режиму, а значит – соучаствовать в терроре. Его выбрала, например, Лени Рифеншталь, позднее утверждавшая, что ее фильмы были не пропагандистскими, а документальными. Или философ-экзистенциалист Мартин Хайдеггер, до конца Второй мировой войны состоявший в НСДАП. Другим вариантом был уход в так называемую «внутреннюю эмиграцию» – подпольную деятельность или полное молчание.

Для многих интеллектуалов и деятелей искусства соучастие в нацистских преступлениях было невыносимым, уход в подполье также не сулил ничего хорошего. Оставался третий путь – эмиграция. Среди тех, кто вынужден был продолжить работу за границей, оказались актриса Марлен Дитрих, драматург Бертольт Брехт, композиторы Эрнст Кшенек и Пауль Хиндемит, писатели Томас и Генрих Манны, художники Пауль Клее и Василий Кандинский и многие другие.

Особенно тяжело пришлось деятелям культуры, имевшим еврейское происхождение. Для них иного выбора, кроме отъезда из Германии, не оставалось. За границу уехали композиторы Курт Вайль и Арнольд Шёнберг, писатели Лион Фейхтвангер и Стефан Цвейг, ученые Альберт Эйнштейн и Эрих Фромм. Не все из тех, кому пришлось покинуть страну, нашли себя в вынужденной эмиграции. Но, по крайней мере, они сохранили жизнь. У тех же, кто остался на территории рейха, шансы на выживание уменьшались с каждым годом.