Холостяки

– И я не поняла, что это значит. Ты хочешь жениться на мне? Ты хочешь встречаться со мной?

Я потянулся к ней, взял ее руки в свои.

– Я хочу быть с тобой. Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. После того как я узнал тебя, познакомил тебя с мамой, пытался отрицать мое влечение к тебе, я все понял. Ни одна из тех женщин не может сравниться с тобой. Я хочу только тебя.

Она закусила нижнюю губу, вид у нее был неуверенный.

– А что насчет наследства?

Я резко вдохнул и сжал ее пальцы.

– Я не знаю, но я не хочу жить во лжи или отказывать себе в чем-то. Я хочу, чтобы ты была моей.

Прижав Кэмрин к себе, я нагнулся, чтобы поцеловать ее сначала нежно, а потом все глубже, когда ее тело прижалось ко мне.

Неожиданно она отстранилась, положила руку мне на щеку.

– Я не знаю, буду ли я готова выйти замуж через пять месяцев, и, честно говоря, я в этом сомневаюсь. И потом, идея столь быстрого замужества кажется мне несколько безумной. Без обид. – Ее рука упала, и я почти сразу затосковал по нежному прикосновению.

– Я не обиделся. Это пугает. Я понимаю это лучше, чем кто-либо. Брак требует огромного доверия, и я никогда не думал, что соглашусь на такое.

– Но теперь ты соглашаешься… из-за денег? – Ее голос звучал неуверенно.

– К черту деньги. Они не будут мной управлять.

– А как же твоя мать?

Я отвел глаза в сторону.

– Я не знаю.

Кэмрин устроилась ближе ко мне, и я понимал, что мы оба это чувствуем. Любовь была пугающей и непредсказуемой, и никто из нас не хотел потерять то, что мы только начали строить. Я крепче обнял Кэмрин, не уверенный в том, что произойдет дальше.

– Ты нужна мне, Кэми. Скажи мне, если ты этого не хочешь. Скажи это. Скажи «нет».

Кэмрин ничего не сказала. Она встала с дивана и, взяв меня за руку, потянула за собой. Провела в спальню.

Мы стояли посреди ее спальни совсем близко. Я ответил на ее взгляд голодным и полным желания взглядом. Последние лучи вечернего солнца погасли, и лампа на прикроватном столике создавала вокруг нас неяркое сияние.

Не торопясь, я по очереди снял с нас всю одежду.

Я снял с Кэмрин блузку, мои пальцы коснулись кружева ее бюстгальтера. Потом через голову стянул рубашку с себя и положил ее ладонь себе на грудь.

Затем на пол упали ее брюки и шелковые трусики. Я взял в ладони ее хорошенькую задницу и твердо сжал ее. Моя, хотелось прорычать мне. Но вместо этого я избавился от брюк и трусов и положил ее руку на мой стальной член. Ее пальцы нежно обхватили его, и я с трудом выдохнул.

– Кэми…

Она медленно гладила меня, вверх-вниз, как будто в нашем распоряжении было все время мира.

– Чертовски здорово, – простонал я, опуская голову, чтобы поцеловать ее в шею.

Я обхватил ладонями ее полные груди, и мне понравилось, как у нее перехватило дыхание, когда мои большие пальцы коснулись ее затвердевших сосков.

Мне захотелось большего, и я взял Кэмрин за руку и повел к постели. Я уложил ее, потом лег сам. Этой ночью я собирался подчиняться ей.

Я ощутил на вкус ее губы, почувствовал, как они раскрылись мне навстречу, и она застонала, когда наши языки встретились. Потом я двинулся ниже, целуя ее изящную шею, ложбинку между грудями, мягкий живот.

Она была совершенством. Совершенным был каждый ее дюйм, изнутри и снаружи.

Моя рука скользнула между ее ног, и я получил удовольствие от того, что она уже была влажная. И я сказал ей об этом. Ответом мне был тихий всхлип, хотя я и не ждал ответа. Пока я поглаживал ее клитор подушечкой большого пальца, ее всхлипы стали громче и сменились стонами, когда я усилил нажим.

Я мог бы дразнить ее всю ночь. Но я не стал этого делать, потому что, хотите верьте, хотите нет, у моего члена тоже есть потребности. И все же джентльмен всегда сначала доставит удовольствие партнерше, и это правило я не собирался нарушать, когда речь шла о Кэми.

Я медленно ввел два пальца в ее узкое влагалище, настолько глубоко, насколько смог. Она была теплой, тугой и такой восхитительной. Ее глаза закрылись, пока я трахал ее пальцами. Я схватил прядь волос Кэми и наклонил ее голову, чтобы прижаться губами к ее губам. Мой член подергивался от желания оказаться внутри нее, пока я двигал пальцы в сводящем с ума ритме.

– Подожди… – простонала она. – Стерлинг… подожди.

Мои пальцы остановились в ней, я оторвался от ее губ, чтобы посмотреть в ее затуманившиеся глаза.

– Займись со мной любовью, – прошептала она.

– Презерватив нам нужен? – спросил я. Одна моя рука лежала на ее щеке, другая продолжала двигаться в ней.

Я помнил, что в пятницу вечером в горячке момента мы не пользовались презервативом. В этот раз я подготовился лучше, и два презерватива лежали в моем бумажнике. Но я помнил ощущение ее обнаженной плоти и надеялся, что мы сможем обойтись без них. Мне следовало бы испытывать чувство вины после нашего с ней первого секса без защиты, но вместо этого я мог думать только об одном – еще. Мысль о том, чтобы разделить нас чем-то, сводила меня с ума.

Она склонила голову набок, обдумывая.

– Нет. Я тебе верю. И я принимаю таблетки.

Вынув пальцы, я облизал их дочиста.