Холст

Прокурор воспользовался тишиной и перенес телефон, с влажным от пота экраном, с правого на левое ухо. Контуры телефона на его правой щеке выделялись тоненькими струйками пота. Проникающие сквозь окно горячие солнечные лучи расплавляли воздух, делая из кабинета прокурора парник. На голубом небосводе в гордом одиночестве плыло к закату обжигающее глаза солнце. Ничего не намекало на то, что высохшая за долгие бездождливые дни земля сегодня получит добрую порцию влаги.

– Серега, что произошло? В тебя машина врезалась что ли?– полушепотом произнес в трубку прокурор, – Серега, ты тут?

Вместо ответа прокурор услышал лишь скрежет, видимо ржавой, пружины и какое-то поскребыванье.

– Сергей, – громко крикнул Мансур, – ответь уже мне, – его лицо было взволнованным и красным, по лбу капельками стелился пот.

– Мансур Рустамович, что случилось? – в распахнутых дверях стояла Елена Александровна. Обеспокоенным взглядом она сканировала комнату.

– Когда починят кондиционер? – вскрикнул он на нее, – невозможно уже терпеть это пекло. Смотри, весь телефон мокрый, – он уставил на нее мокрый экран телефона, после, демонстративно вытер его о свои брюки.

– Алло, Мансур, вы тут, что ли?–раздался в телефоне прокурора голос Сергея.

– Там вообще-то вас спрашивают, – сказала спокойным голосом Елена Александровна, указав пальцем на телефон, – пожалуй, я позже зайду, – она исчезла так же быстро, как и появилась. Дверь за собой закрыла изящно и без шума.

– Алло, Серега. Что произошло?

– Вы все это время были на телефоне, – весьма удивленно и виновато спросил Сергей. Он несколько раз оборачивал к себе экран телефона, чтобы посмотреть длительность соединения, – Я же вроде как сбросил вызов.

– Такое бывает. Это невнимательность, – лицо прокурора по-прежнему было красным и взволнованным. Но он говорил спокойно, не выдавая свое бушующее в нем негодование, – по роду службы я всегда, прежде чем выпустить телефон из рук, удостоверяюсь в том, сброшен ли вызов и заблокирован экран или нет.

Знаешь ли, мне выйдет боком, если кто-то, таким образом, подслушает мой разговор. «Внимательнее к мелочам» – так говорил мой преподаватель. Так что у тебя произошло? Я слышал крики и громкие удары по железу.

– Да, слышали? – Сергей выразил притворное недоумение, – может вам показалось?

– Нет, я отчетливо слышал. Вначале как будто дождь посыпал по крыше твоего авто. А дождя-то у нас в городе давно не было. А потом частые, очень громкие удары. Или по капоту или по той же крыше ударяли много раз. Мне точно ничего не показалось. Пока верю своим ушам, – если рядом с прокурором была его помощница, она обязательно бы спросила – почему вы так злитесь? Но в разговоре с Сергеем он был сдержан и спокоен.

– Странно. Я ничего не заметил, – Сергей всматривался вдаль тротуара, сквозь лобовое стекло, нервно отбивая барабанную дробь на рулевом колесе, – Что же вы могли такое слышать? Вы остановились на том, чтобы мы не устраивали самостоятельно слежку за преступником, – Сергей перебил и не дал закончить прокурору фразу– «Удары по машине…».

– Да помню я на чем оставался, – прокурор уже было вздохнул воздух, чтобы сказать что-то Сергею повышенным тоном, но не стал. Вместо этого он сел в свое кресло, пододвинулся вплотную к столу.

– В-третьих, у себя во дворе поставьте фотоловушку, ну, или камеру слежения, – Мансур продолжил без какого-либо интереса к диалогу. Его заинтересованность, которая была в самом начале разговора, растворилась без остатка в накаленном влажным воздухом кабинете, – как только преступник на них попадется, принесешь ее мне.

– Это была какая-то неадекватная компашка, – Сергей говорил все тем же невозмутимым голосом. Он внимательно рассматривал компанию из трех человек, которая стояла на тротуаре неподалеку от него.

– Что, прости?

– Я говорю, вы, наверное, слышали, как неадекватная компания барабанила по крыше моей машины. А один мужик так вообще, сильно пнул по передней пассажирской двери, – Сергей немного привстал с водительского сидения и пытался через левое боковое зеркало разглядеть внешнюю сторону водительской двери. Да, да, прокурору он рассказывал об ударе по двери со стороны переднего пассажира, но сам Сергей пытался сейчас рассмотреть противоположную дверь, которая водительская, – да, вмятина, конечно, глубокая, без рихтовки не обойтись, – Сергей громко вздохнул. Он, словно скрываясь от сторонних взглядов, украдкой исподлобья посматривал на уставившихся на него трех людей.