Хорасан. Территория искусства

Многие и давно связывали появление самой идеи портретирования с соответствующим опытом знаменитого венецианца Джентиле Беллини, который прибыл в Стамбул по приглашению султана Мехмеда Завоевателя, и портретировал его. Беллини не ограничился портретом султана и сделал одно изображение молодого писца за работой. М. Бэрри (стр. 33–44) излагает одну версию, суть которой состоит в том, что иконографические копии портрета молодого писца кисти Беллини были распространены по всему ирано-индийскому художественному миру¹¹⁰. Хотя существуют основаним относить это изображение и круке Ибн Муазнина (таково арабизированное имя другого итальянского художника – Констанцо де Феррара¹¹¹. Как полагает, однако, Бэрри, среди тех, кто ознакомился с портретом венецианского мастера, был и Бехзад. Все эти обстоятельства послужили видимой причиной для исследователей отдать должное традиции – согласиться с авторством Бехзада по отношению к блистательному портрету молодого художника конца XV в. (Галлерея Фрир, Вашингтон)¹¹² (ил. 65). Но представим, что если Беллини мог в самом деле рисовать с натурщика и это был действительно портрет, то в случае с Бехзадом такой уверенности нет. Если отсутствует портретируемый, а художник на свой страх и риск создает изображение человека, то это уже не портрет.

Гератский художник обладал другой выучкой, его отношение к модели было иным, нежели у европейских художников. Если опыт Бехзада можно назвать портретом, то весьма условно, поскольку, как мы помним, метод его творческого отношения к реальности (будь то текст или реальная персона) был привержен не уподоблению, а индивидуализации модели. Метафорическое мышление Бехзада и художников его времени не позволяло ему остановиться на процедуре уподобления.

Различие в сходстве – вот путеводная звезда культуры, в которой вырос Бехзад.

С выводом Бэрри о принадлежности последнего портрета руке Бехзада трудно спорить, ибо уровень исполнения последнего портрета столь высок, что мало кто, кроме него, мог бы написать самое лучшее в иранской миниатюре портретное изображение анонима. Быть может, стоит принять под определенным вопросом авторство Бехзада. Однако сказанного мало, слишком мало для понимания причин обращения Бехзада (или кого-либо из гератского круга миниатюристов) к самой процедуре портретирования. Бехзад был ко времени исполнения этой работы столь изощрен и серьезен, что для такого шага требовались крайне важные обстоятельства. О них мы и поговорим, возвратившись к сказанному выше.