Хоразинские рассказы [компиляция]

Потом даже Лисси пропала, и я потянулся, взялся за руки моих предков, ждущих тут, внизу, как ждали они каждый год и повёл их обратно наверх — из тьмы, из могил, на ночной воздух под звёздами, и тогда я чётко разглядел их и увидел громадных, собранных из костей, черветварей, на которых ехали предки, тварей, величиной с китов, которые плыли сквозь землю и вздымались до небес, завывая неописуемыми голосами, пока звёзды над головой не замерцали и не разверзлись, и повсюду вокруг появились Крылатые.

Но, по-моему, от мисс Уайт я не слышал больше ни звука.

Вообще-то, она очень даже кричала, как потом рассказала мне Лисси. Все прочие были под защитой стоячих камней, но мисс Уайт в конце концов вырвалась и сделала по-настоящему идиотскую вещь — выбежала из круга, что быстро её прикончило. Ничего этого я не помню. Все мои воспоминания — то, что я очень, очень замёрз и был покрыт налипшей и затвердевшей грязью, прежде, чем Старейшина Авраам собственноручно укутал меня одеялом и на руках отнёс обратно домой, пока все остальные следовали позади, распевая торжественные восхваления, потому что в эту особую ночь мой талант созрел, и я мог заниматься тем, для чего был рождён, и теперь воистину стал одним из Народа.

После этого мама сунула меня под горячий душ и яростно оттирала от грязи, а затем, словно маленького, одела в тёплую шерстяную пижаму, халат и толстые носки, и отец отнёс меня, ещё полусонного, вниз. где дожидались Старейшина, Брат и все прочие, чтобы поздравить, пока я, сидя за столом, потягивал горячее какао.

Старейшина Авраам сделал мне знак «Повешенного», но, когда я не откликнулся, он глянул на Лисси, а та ответила широкой-преширокой, острозубой ухмылкой и сложила извивающийся знак «Призрака», и, думаю, вот так игра официально завершилась.

Необычным было то, что я чувствовал лишь печаль, потому что мисс Уайт мне вроде бы понравилась и, если бы она проявила чуть больше самообладания, то дотянула бы до весны.

Само собой, голову Лисси всё-таки получила. Она варила её, пока не остался голый череп, а его подвесила в Лесу Костей. Лисси должна была это сделать, потому что очень скоро, когда небеса разверзнутся в последний раз, все эти кости сложатся вместе, одна к другой, оживут и, верхом на них, мы отправимся приветствовать наших возвращающихся богов.

Перевод: BertranD, 2024 г.

Красная Ведьма Хоразина

Darrell Schweitzer, "The Red Witch of Chorazin", 2016

Мой отец вырос в Хоразине, что в Пенсильвании и, когда я был маленьким, рассказывал о нём много всякого, но, по большей части, для меня это оставалось просто сказками. Хоразин находится в той части штата, которую проезжают насквозь, куда никто не заходит, где дороги вьются меж тёмных холмов и замечаешь, в основном ночами, что цивилизация имеется лишь в долинах, да и то едва-едва, поэтому что угодно могло бы милю за милей красться по тем холмистым хребтам и никто бы не заметил. Одни из тех историй были жуткими, а другие чудесными. Городом (если по размерам его можно было так называть) управлял Старейшина Авраам, который, видимо, изначально и привёл свой народ из каких-то других краёв, ибо поговаривали, что ему уже тысяча лет от роду. С ним пришёл Брат Азраил, который в темноте заставлял свои глаза светиться, когда желал этого. Его комната была забита древними свитками и книгами, изучать которые позволялось лишь ему и Старейшине Аврааму. Вместе с моим отцом в школе учился мальчик — верите ли, школа была маленькой и однокомнатной — всегда разгуливающий босиком, кроме самых холодов, потому что так он ощущал мертвецов под землёй. Конечно, он мог делать это и ладонями, но неудобно постоянно ходить на четвереньках, да и к тому же, в тёплую погоду большинство детей тоже ходили босиком. Вот такое там было место. Так что эта особенность никому не бросалась в глаза, даже если бы тому пареньку — Джерри, пришлось бы скрывать, чем он занимается. Но ему не приходилось. Об этом знали все. Его истинным талантом было умение погружаться в землю и «плавать» в ней не задыхаясь, как некоторые ведьмы в старых сказках, встречаться там с усопшими предками и беседовать с ними. Иногда, по особым случаям, он даже выводил их наверх. А иногда возвращался с необычными костями или сокровищами.

Джерри всегда ходил чумазым, словно Пиг-Пен в комиксах про «Карапузов»[1], но это никого не заботило, из-за того, кем и чем он являлся. У него была сестра — девочка-ящерица. Ещё имелся дядюшка, который всегда появлялся глубокой ночью, на верхушках невероятно высоких деревьев, на самых концах тонких ветвей, куда, с виду, не смогла бы залезть и белка; он ухал, будто филин или взывал к небесам на языке, непонятном никому, кроме Старейшины Авраама и Брата Азраила.