Хорья фабрика

Тогда я вкратце поведала ему о моих приключениях в течение сегодняшнего дня, особенно заостряя внимание на описании розового слизистого артефакта, который вроде как является исполнителем желаний.

Макар Иванович неодобрительно посмотрел на меня, но, тем не менее, на полигон идти не отказался.

В темноте преодолевать тот же путь было сложнее, ветви хлестали по лицу, и пробираться приходилось практически наощупь. Экономя заряд батареи, я включала фонарик на телефоне лишь время от времени, когда начинала терять из вида наши с оборванцами сегодняшние следы. Слава богу, за день их не замело и они магическим образом не пропали, как это случилось накануне с моими следами. Мороз вновь сковал тело, и тепло, накопленное мной, пока я сидела у огня и ела баланду, исчезло теперь без следа.

В ночной мгле шеренги трупов выглядели особенно зловеще, и тропинку, пролегавшую между их стройными рядами, я преодолела бегом.

Вскоре мы с запыхавшимся Макаром достигли того места на полигоне, где обрывались следы от трех пар ног. Забыв про холод, я принялась голыми руками разгребать снег и мерзлую траву.

− Помогите же! – умоляюще крикнула я стоявшему столбом Макару, после чего он тоже, опустившись на четвереньки, стал искать заветный шарик…

…которого нигде не было.

Я уже не чувствовала оголенных икр и кистей рук, но так не хотелось мириться с мыслью, что мы уйдем отсюда ни с чем, и я продолжала неистово прочесывать землю, подсвечивая ее вспышкой.

Первым сдался Макар Иванович:

− Идемте, его здесь нет.

Кто-то из нас должен был рано или поздно произнести эту фразу, но все же для меня она прозвучала как приговор. С помощью шарика я могла вернуться домой, а теперь снова впереди, впрочем, как и позади меня, полная неизвестность.

Я медленно поднялась на ноги и нехотя кивнула.

− Да, пошли отсюда.

И мы направились в сторону дороги, где нас все это время ожидал таксист, который, впрочем, по нам совсем не скучал.

Глава 5

Местоположение: 1

Дата: пятница, 25 января 2013 г.

− Вова, по-моему, мы пришли куда-то не туда, − озабоченно произнесла Надежда Чернобурова, вздрагивая от дуновения сырого ветра. Выходя из дома несколько часов назад, она не предполагала, что ей и ее мужу придется так долго плутать по незнакомым улицам города, поэтому оделась совсем легко. Теперь ее раздражали, и этот ветер, и мокрый снег, падающий за шиворот, и пропитавшиеся влагой сапоги. С каждой минутой все это еще больше действовало ей на нервы, которые за несколько последних дней и так расшатались до предела, и в этот вечер ей стоило огромных усилий не сорваться. Однако она сдерживалась, молча проглатывая выступающие иногда на глаза слезы.

− Ну как же не туда, Надь? – хмуро отозвался Владимир, психика которого за последнее время тоже сильно пострадала, из-за чего он похудел на несколько килограммов. – Если ты слепая, посмотри еще раз, − он потряс перед женой листом формата А4 с распечатанной на нем картой. Бумага уже начала намокать. – По-моему здесь четко нарисовано: Кисейный переулок должен быть именно здесь, на этом самом месте!

− Но его нет, − робко произнесла Надежда, кутаясь в свое модное демисезонное пальто.

Она прекрасно знала, что спорить с Вовой в такие минуты бесполезно, но делала это, только потому, что ей хотелось скорее вернуться домой. Даже несмотря на то, что собственная квартира казалась ей теперь пустой и безжизненной, а сама она ощущала себя в ней нежеланной гостей.

За этот вечер женщина уже несколько раз пожалела, что сподвигла мужа на этот поход: она замерзла, устала от беспомощности, кроме того, хоть идея и принадлежала ей, она до ужаса боялась ее осуществления. Но бездействие для них было бы сейчас невыносимым.

− Не может такого быть! – снова возразил супруг. – Вон, впереди Долгий переулок, сзади нас остался Горбатый переулок, а аккурат между ними должен быть Кисейный! Мы, похоже, просто не замечаем его.

− Ну, может быть, его застроили чем-нибудь… Володь, пойдем домой, а? Мы уже несколько раз прошли туда и обратно, нет здесь того адреса, что нам нужен. Давай вернемся.

− Бабы! Вечно вы ноете. Ладно, пойдем.

Супруги двинулись в сторону дома, взявшись под руку, склонив головы и прижав подбородки к груди – не столько даже сопротивляясь ветру, сколько ощущая тяжесть их общей беды.

Теперь с положением дел не пожелала мириться Надежда, в ней откуда-то взялась решительность:

− А, может, все-таки вернемся и проверим еще раз? Последний…

− Ты же сама мне твердишь, что такого переулка больше нет, − пробурчал ее муж сквозь усы. – Черт с тобой, пошли!