Хорья фабрика

Они повернули в обратном направлении и быстро зашагали по улице, а ветер теперь подгонял их в спины. Сначала показался поворот на Горбатый переулок, получивший свое название из-за того, что поверхность земли в этом месте, вымощенная булыжником, всегда была вздыбленной, будто то была не мостовая, а водная гладь в ветреную погоду. Далее по ходу движения супруги ожидали, как это уже бывало, появления Долгого переулка, искривленного в форме неровной дуги, словно растянутый в насмешке рот. Вот уже показался темный провал между домами.

− Ну, и? – нервно произнес Владимир, когда они повернули за угол.

Надежда встала, как вкопанная, уставившись на стену дома.

− Это не Долгий, − ошеломленно сказала она.

− Что? – переспросил ее муж, и она молча указала на табличку с надписью «Кисейный пер., 1».

Дом по адресу, который так настойчиво искали Чернобуровы, находился практически в самом конце этого переулка, а вход в подъезд располагался во дворе, покрытом лужами, грязью и строительным мусором. Супруги поднялись по деревянной лестнице на полутемный этаж, нашли нужную им дверь – старую, с ошметками отслоившейся краски всевозможных цветов. Звонка рядом не оказалось, поэтому Володя, поколебавшись, несколько раз постучал по створке.

Открывать никто не торопился.

Тогда, хмыкнув, он толкнул дверь, и она, на удивление, легко поддалась, распахнув перед супругами зияющую черную бездну.

Трясясь от благоговейного ужаса, они протиснулись в помещение, а когда через пол-минуты их глаза привыкли к темноте, они смогли понять, что стоят в начале длинного, практически бесконечного коридора, заваленного разнообразными вещами.

− Как будто бывшая коммуналка, − задумчиво произнес Владимир. – Мы что, так и будем стоять?

Словно в ответ на его слова, из противоположного конца коридора донеслись какие-то звуки, и вскоре стал различим приближающийся к ним силуэт высокого мужчины. Он двигался по коридору странно, дергано пританцовывая, то и дело задевая при этом попадающиеся на его пути всевозможные тазы, коляски, санки, лыжи и еще, бог знает что.

− Евгений Денисыч недаром сегодня утром говорил, что кого-то должно принести, − хрипло и насмешливо произнес человек из тьмы.

− Евгений Денисыч? – переспросила Надежда, выглядывая из-за плеча мужа. А кто это?

Хозяин квартиры усмехнулся:

− Обернись, и узнаешь.

Супруги одновременно взглянули туда, куда указал палец с длинным ногтем, и увидели подвешенную над дверью человеческую голову, съежившуюся, коричневую, высушенную до размеров небольшого кулачка.

− Сосед мой бывший по коммуналке, − пояснил человек, − тот еще был козел. Только и знал, что рыбу свою вонючую чистить, про политику трындеть да возмущаться по любому поводу. Теперь висит, на гвоздик пришпиленный, не воняет, и заговаривает только тогда, когда я велю. Также, если хотите, могу показать Марью Сергеевну….

− Не надо! – испуганно произнесла Надежда, снова оборачиваясь к хозяину квартиры, который уже приблизился к ним вплотную.

Теперь уже можно было рассмотреть его экзотичную внешность.

Одет он был, как франт позапрошлого века: в сюртук старинного образца с поддетой под него цветастой жилеткой. На голове красовалась шляпа-цилиндр с покачивающимся на ней пером, из-под которой свисали длинные грязно-зеленые дреды. В зубах дымилась толстая сигара, пепел с которой беспрепятственно опадал на пол. А еще от этого человека нестерпимо несло спиртным.

Все бы ничего, но вид его лица вселял настоящий ужас, Надежду даже пошатнуло, и ей пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть. Вся физиономия мужчины была страшно размалевана черной и белой краской, и рисунок на его лице передавал очертания человеческого черепа. Черной краской были изображены провалы глазниц, носа и широкий оскал рта, а все остальное было зарисовано ярко-белым.

− Как дела? Быстро нашли мой адрес? – спросил он внезапно изменившимся голосом, словно в разговор вступил другой человек, наделенный более мягким и сдержанным тоном.

− Не очень, − признался Владимир, − если честно, нам пришлось поплутать.

− Не мудрено, папаша, − наглый горлопанистый тон вновь вернулся, − Барона Субботу можно найти только в одном случае: если сильно этого захотеть.

− А вы, правда, колдун? – робко спросила Надежда. – Сможете нам помочь?

Спокойный, ровный тон:

− Смотря, какая вам нужна помощь…

И снова вступил тот гадкий голос:

− Конечно, я колдун, мать твою так! Не будь я им, как бы я смог твои панталоны в горошек сквозь юбку увидеть, − сказав это, Барон Суббота хрипло рассмеялся, обнажив ровные ряды зубов, также выкрашенные черной краской. – Если бы захотел, конечно, − добавил он, подмигнув густо покрасневшей Надежде.

На протяжении всего этого времени колдун не переставал энергично потрясывать тряпичным мешочком, который он сжимал в руке, и внутри которого что-то непрерывно бряцало и перекатывалось.

Володя, на всякий случай проглотив обиду за жену, осмелился задать вопрос:

− А что у вас там? – сказал он, скептически покосившись на мешок.

Барон ехидно покосился на него и прохрипел: