Хорья фабрика

− Вы, голубчик, уж меня простите, − Порфирий Кузьмич зажмурился и положил руку на сердце, − но не хочу я проверять наличие комнат. Скажу вам, как есть, без утайки: боюсь я этих этажей пуще смерти, и ни разу не поднимался выше сорок девятого, да и то – по суровой служебной необходимости. Бог − свидетель, мне эти бесконечные номера даже снятся по ночам в кошмарах, и видится мне, что это не комнаты вовсе, а цельные миры, которых несчетное множество. Просыпаюсь весь в поту, потом ноги на работу не идут – до того мне жутко.

Рассказ управляющего не вызвал в Макаре Ивановиче ни грамма сочувствия, наоборот, гнев принес к его голове новую порцию крови.

− Ты мне зубы-то не заговаривай! Такие хитрецы, как ты, ничего не боятся, поэтому сдается мне, что ты просто отлыниваешь от работы. Нашел дурака! Выдели уже барышне жилье, да получше. А чтобы тебе скучно не было, поступим так: пусть это будет комната под номером 1.

Маленькие глазки управляющего округлились, и он сорвал с лица очки, словно они стали ему внезапно малы.

− Помилуйте, да как же 1, если он сейчас занят?

Макар ухмыльнулся.

− А меня это мало волнует, любезнейший Порфирий Кузьмич, я тебе, как клиент, пожелание изложил, теперь это твоя забота. Но это еще не все. Пусть все твои постояльцы перескочат каждый в следующий по счету номер. Тут внизу мы им покажем, что делать, а на верхних этажах они уже сами будут друг другу это передавать. Ну как, здорово я придумал? И даже за тебя почти все решил, сможешь спокойно опять спать залечь.

− Как же так, Макар Иванович, − пролепетал ошарашенный управляющий, − кому-то ведь наверху не хватит комнаты…

− Хватит! Их же бес-ко-неч-ность, − Макар отстучал пальцем ритм по лбу старика, − Ну, чего ты на меня-то уставился, иди уже, исполняй.

− С-слушаюсь, Макар Иванович, − и Порфирий Кузьмич вылетел из-за своей стойки.

Коридор первого этажа, куда помчался управляющий, хорошо просматривался из холла, поэтому весь безумный процесс переселения постояльцев мы с Макаром могли наблюдать своими глазами.

Сначала управляющий забежал в 1-ую комнату, а спустя несколько минут буквально вытолкал оттуда сонную, полуодетую, ничего не понимающую старуху, которая, тем не менее, не растерялась спросонок и успела нацепить на себя украшения с огромными бриллиантами. К этому моменту на подмогу примчался молодой коридорный, который, после того, как пожилая дама вышла из номера, принялся выносить оттуда ее чемоданы, коих оказалось великое множество. Сама же старуха держала в руках клетку с крупным попугаем, вцепившись в нее мертвой хваткой артритных рук. Порфирий Кузьмич предпринял попытку помочь ей с этим грузом, но та отказалась выпускать его из рук, а вдобавок еще ударила управляющего в голень мыском туфли.

Далее вся процессия, состоящая из старухи, управляющего и обливающегося потом коридорного, двинулась ко 2-му номеру. На стук вышел разъяренный внезапным визитом, толстый как шар мужчина, а из-за спины его выглядывала, звонко хохоча, полуголая девица, явно, еще не достигшая совершеннолетия. После продолжительных препирательств все-таки удалось уговорить этих двоих покинуть номер, в него запихали старуху вместе с ее чемоданами, бриллиантами и попугаем, и пошли будить следующих жильцов.

В 3-ей по счету комнате располагалась целая школьная экскурсия: многочисленный класс во главе с учительницей. Узнав, что от них требуется, дети пришли в восторг от незапланированного ночного приключения, похватали рюкзаки и отправились к 4-ому номеру. Шли они неровным строем, разбившись по парам, держась за руки и вопя какую-то песню, а их учительница стояла посреди коридора с красными флажками в руках и энергично или размахивала, как будто регулировала дорожное движение.

Из 4-ой комнаты в 5-ую проследовал кавказец, тоже обремененный выводком, но только теперь это были не шумные школьники, а зеленая стайка арбузов. Они дружно покатились по коридору, упруго стукаясь о стены, при этом кавказец не забывал подбадривать своих питомцев, дружелюбно подталкивая то одного, то другого под круглый спелый бочок. Он что-то причитал о панамках, которые арбузы забыли надеть, и теперь их ждет неминуемое обгорание на солнце.

В 5-ом номере никто долго не реагировал на стук и крики, поэтому Порфирию Кузьмичу и коридорному пришлось вынести дверь. Здешний постоялец оказался мертв, зато перед смертью он успел совершить весьма дальновидный поступок – открыть окно. Теперь он, окоченевший, лежал на постели, почти не распространяя вокруг себя неприятных запахов, и его удалось без проблем поднять и перенести в следующий номер. Порфирий Кузьмич с помощником заботливо уложили мертвеца в кровать и даже попытались воссоздать в комнате, насколько это было возможно, привычную для этого постояльца обстановку.