Хорошая

Я подождала несколько минут, давая воде время пройти через мой организм, оставаясь на кухне, копаясь в буфете в поисках закусок. Марк оставался в спальне. Я представила, как он всё ещё смотрит на тест, а полоска говорит ему: «Расслабься. Она не беременна».

Покончив с полупустой пачкой крендельков, пошла в ванну и повторила весь процесс. Хотя, в этот раз я не была так напугана, и на руку себе не написала. Прикрывая тест, вошла в спальню Марка. Но не отдала ему палочку. Я села рядом с ним, и сама её держала.

Две минуты ожидания, и ни одной мысли про Европу. Вместо этого я думала о том, как изголодалась. Как и в тот первый раз у Марка дома. Мне хотелось съесть всё в его квартире.

Отрицательно. Снова. Новая волна облегчения. Жизнь становилась лучше и лучше.

Марк стиснул мою руку, по-доброму мне улыбаясь, а потом снова усадил меня к себе на колени.

— Я никогда тебя так снова не напугаю, — сказал он. — Мне так жаль, что тебе пришлось через это пройти.

Я укусила его за шею и прижалась к его груди.

— Я устала и хочу есть, — пробормотала, ощутив внезапную тяжесть век. Они опускались, и я с трудом их открывала. Вниз. Вверх. Вниз…

Я заснула в томном подобии экстаза, не подозревая о скрытой перемене. Я не была беременна. Два теста подтвердили это. Но мой мир всё равно изменился. Я просто ещё не знала об этом.

Глава 22

Прощай, Кейденс

Я отвела взгляд от теста и улыбнулась мистеру Коннели, но он не увидел. Нет, не так. Он видел меня. Он смотрел прямо на меня. Но в ответ не улыбнулся. Это казалось странным, и в моём сердце сработал предупреждающий сигнал. Что-то было не так, и мне хотелось спросить его об этом незамедлительно, но была середина урока. Я пыталась сосредоточиться на своей задаче. Не могу позволить себе получить плохую оценку. Может быть, он смотрит на меня, но сосредоточен на чём-то другом, и в его мозгу даже не щёлкнуло, что я улыбалась ему.

Да, кажется так.

Во время ланча я пошла увидеться с ним, но его в классе не оказалось. Тогда я прошлась по коридору и заглянула в окно учительской. И увидела, что он сидел за столом, читал и ел. Я чуть не ворвалась в дверь, но вовремя осознала, что он был не один. С ним были несколько учителей, и в любом случае, мне в учительскую нельзя. Я подумала, что это странно. Мистер Коннели никогда не ел в учительской. Он предпочитал свой класс, где мог слушать свой хип-хоп, пока ел и выставлял оценки.

В последний раз попыталась зайти к нему после уроков, но, когда подошла к его классу, дверь была уже заперта. Свет выключен. Он ушёл. В чём дело? В начале дня у меня на сердце возникло легкое замешательство. С каждым часом оно неуклонно росло, пока я, наконец, не поддался полноценной панике.

Я поехала к нему домой и забарабанила в дверь. Он долго не открывал, и на мгновение мне показалось, что его не было дома. Когда он открыл дверь, то заколебался, словно не хотел, чтобы я заходила.

— Почему ты такой странный? — спросила я, протискиваясь мимо него в гостиную. — Весь день ты был отстраненным.

Марк почесал затылок.

— Я был занят, — ответил он.

— Серьёзно? Я видела тебя в учительской за ланчем. Ты никогда там не ешь, — сказала я.

— Мне нужно было место, где меня бы не отвлекали от работы, — ответил он.

— Имеешь в виду, что я тебя отвлекаю, — огрызнулась я, оскорблённая.

— Я имею в виду всех учеников, Кейденс, — терпеливо произнес Марк. — Я был занят выставлением оценок.

Я покачала головой.

— Выставлением оценок?

— Да.

Мы стояли в неловкой тишине, пока я не заговорила.

— Да что на самом деле происходит? — спросила я.

Какое–то время он молчал, а потом ответил.

— Я так не могу, — произнес он, не смотря на меня. Выглядело трусливо, и он тут же понял это, потому что посмотрел мне прямо в лицо и повторил свои слова. — Я так не могу.

— Как, так? — моё сердце затрепетало в груди, сбившись с ритма.

— Кейденс, мы не можем это продолжать, — заявил Марк.

— Что ты имеешь в виду?

— Это, — сказал он, показывая на расстояние между нами. — То, чем мы занимаемся. Это должно прекратиться. Я могу потерять работу. Ты моя ученица. Это должно прекратиться.

— Я не понимаю. Я думала, что всё в порядке. Я не беременна. Всё хорошо, — моё сердце отчаянно билось в груди.

— На самом деле это не связано со страхом беременности, — сказал Марк. — Хотя это одна из причин.

— Но ты говорил, что всё хорошо…

— Не хорошо, Кейденс! Тебе восемнадцать! Ты слишком юна для меня, и мы разные. Ты это понимаешь?

Я вздрогнула.

— Так вот, я много думал об этом. Я не хочу детей. Никогда. Ты же наверняка в какой–то момент их захочешь. У нас разные цели и мечты. У нас разные ценности. Ты сама это сказала. Помнишь?

Я? Когда?

— Прости, но у нас просто ничего не выйдет.

— Что ты имеешь в виду? У нас выходило.

— Кейденс, то, что мы делаем, слишком опасно. Это нездоровые отношения.

— Как любовь может быть нездоровой? — спросила я.