Хорошая дочь

— Он сказал, что работает на нее, но я не знаю. — Она перешла на шепот. — Мне мой брат двоюродный говорил, что Расти Куинн — плохой человек, что он, мол, адвокат для всяких неблагополучных, насильников, убийц.

У Чарли пересохло во рту. Эта женщина, очевидно, не понимает, что ее дочери сейчас нужен именно такой человек, как Расти Куинн.

— Келли показывают. — Эва снова смотрела в телевизор.

Лицо Келли Уилсон занимало весь экран. Видимо, кто-то слил журналистам школьные фотографии. Вместо темного готичного макияжа и черной одежды на Келли была одна из ее футболок с радужными пони.

Фото исчезло, и на экране появилось видео: Расти выходит из Деррикской окружной больницы. Он мрачно посмотрел на журналиста, совавшего микрофон ему в лицо, но Расти не просто так вышел из здания через центральный вход. Он с напускной неохотой остановился и стал давать интервью. Чарли не надо было слышать звук телевизора, чтобы прочесть по губам отца поток его фирменных реплик, произнесенных с южным акцентом, которые будут снова и снова показывать по национальным телеканалам. Так всегда бывает с громкими делами. Расти надо было выступать перед журналистами и рассказывать, что Келли Уилсон — несчастный подросток под угрозой высшей меры наказания, а не чудовище, расстрелявшее ребенка и директора школы.

Эва прошептала:

— Револьвер — это оружие?

У Чарли все внутри перевернулось. Она отвела Эву подальше от дома и встала вместе с ней посреди дороги.

— У вас есть револьвер?

Эва кивнула.

— Илай держит его в бардачке в машине.

— Той машине, на которой он сегодня поехал на работу?

Она снова кивнула.

— Он законно владеет оружием?

— Мы не крадем вещи, мэм. Мы честно зарабатываем.

— Простите, я имею в виду, был ли ваш муж судим за тяжкие преступления?

— Нет, мэм. Он честный человек.

— Вы знаете, сколько в вашем револьвере патронов?

— Шесть, — Эва сказала это довольно уверенно, но добавила: — Думаю, шесть. Я его сто раз видела, но никогда внимания особо не обращала. Простите, не могу вспомнить.

— Все нормально.

Чарли сейчас почувствовала себя точно так же, как на допросе у Дилии Уофорд. «Сколько выстрелов вы слышали? В какой последовательности? Мистер Гекльби был с вами? Куда делся револьвер?»

Чарли была там, в гуще событий, но страх помешал ей запомнить все подробности.

— Когда вы видели револьвер в последний раз? — спросила она.

— Я не… Ох. — В кармане пижамы у нее зазвонил мобильный. Она вытащила дешевый раскладной телефон, из тех, что продаются вместе с предоплатным поминутным тарифом. — Какой-то незнакомый номер.

Чарли узнала номер. Это номер ее айфона, который, очевидно, все еще был у Гека.

— Садитесь в машину, — сказала она Эве, жестом попросив Ленор помочь. — Я отвечу на звонок.

Эва недоверчиво посмотрела на Ленор.

— Я не знаю…

— Садитесь в машину. — Чарли почти оттолкнула ее.

Она взяла трубку после пятого звонка.

— Алло?

— Миссис Уилсон, это мистер Гекльби, учитель Келли из средней школы.

— Как ты разблокировал мой телефон?

Гек надолго замолчал.

— Надо придумывать пароль посложнее, чем один-два-три-четыре.

Чарли много раз слышала подобное от Бена. Она отошла, чтобы ее никто не слышал.

— Почему ты звонишь Эве Уилсон?

Он опять поколебался.

— Я два года был учителем Келли. Я несколько месяцев занимался с ней индивидуально, когда она перешла в старшую школу.

— Это не ответ на вопрос.

— Я четыре часа отвечал на вопросы двух говнюков из Бюро расследований Джорджии и еще час отвечал на вопросы в больнице.

— Каких говнюков?

— Эткинс. Или Эвери. Какой-то вихрастый пацан лет десяти с виду и пожилая негритянка — вот они до меня по очереди и докапывались.

— Черт, — пробормотала Чарли. Видимо, он говорит о Луисе Эвери, агенте ФБР по Северной Джорджии. — Он оставил визитку?

— Я ее выбросил, — сказал Гек. — С рукой, кстати, все в порядке. Пуля прошла навылет.

— У меня сломанный нос и сотрясение мозга, — сообщила Чарли. — Зачем ты звонишь Эве?

По его вздоху Чарли поняла, что он отвечает ей только из любезности.

— Потому что я беспокоюсь о своих учениках. Я хотел ей помочь. Убедиться, что у нее есть адвокат. Что ей помогает кто-то, кто не будет ее использовать и не сделает все еще хуже. — Тут Гек резко изменил свой бодрый тон: — Келли не умная девочка, Шарлотта. Она не убийца.

— Не надо быть умным, чтобы убить человека. На самом деле обычно бывает как раз наоборот.

Она обернулась и посмотрела на дом Уилсонов. Капитан Айзек вытаскивала наружу большой пакет с одеждой Келли.

— Если правда хочешь помочь Келли, держись подальше от журналистов, не попадайся на камеру, не позволяй им себя фотографировать и даже с друзьями не разговаривай о том, что случилось, потому что тогда они попадутся на камеру или поговорят с журналистами и ты не сможешь контролировать то, что они будут говорить.

— Хороший совет. — Он выдохнул и сказал: — Слушай, я должен попросить у тебя прощения.

— За что?

— Б2. Бен Бернард. Твой муж звонил сегодня утром. Я же чуть не взял трубку.

Чарли почувствовала, что покраснела.