Хорошая компания

Когда Дэвид только включился в практику младшего брата и они открыли клинику по лечению инсульта, Марго постоянно к нему заходила. Клиника была такой чистой, такой жизнеутверждающей, с этим администратором внизу, с рядами палат, с веером журналов на столике в зоне ожидания. Когда Марго охватывали сожаления о том, что они покинули Нью-Йорк, она ехала в Семейную неврологическую практику Перлмана и Центр лечения инсульта Седарс-Синай, вспоминать, как ей повезло. Хвала богам за семью Дэвида, которая позаботилась о том, чтобы у него было место, где он чувствовал бы себя полезным, нужным и мог почти никогда не вспоминать о прежнем своем воплощении в виде кардиохирурга.

Дожидаясь лифта в вестибюле, Марго вспоминала, как ее лицо сбивало окружающих с толку, если они ее узнавали. Она казалась знакомой и вроде бы была врачом, но каким? Марго надела темные очки и опустила голову. Когда она добралась до стойки администратора, за ней сидела новая девушка.

– А где Джейкоб? – спросила Марго.

– Уволился где-то с год назад, – ответила девушка, поднимая взгляд, пока Марго снимала очки.

Дэвид говорил ей, что Джейкоб ушел? Марго нравился Джейкоб; ей не верилось, что она не пошла бы на его прощальную вечеринку, не подарила бы ему что-нибудь. В первые годы существования центра он был стойким бойцом.

– Я Натали, – сказала новая девушка, неприкрыто пялясь на Марго.

– Здравствуйте, Натали. Я Марго. Не могли бы вы сообщить доктору Перлману, что пришла его жена?

Натали на мгновение опешила.

– Простите, – сказала она, быстро хлопая глазами. – Я сейчас немножко в панике. Я так люблю ваш сериал, я все время его смотрю, и «Кедр» – одна из причин, по которой я здесь работаю, ну, понимаете, Седарс-Синай.

– Чудесно, – радостно ответила Марго, сознавая, что все вокруг к ним прислушиваются. – Вам тут нравится? Хорошая работа?

– Нравится. Все нормально. То есть даже лучше, чем нормально. Тут хорошо. Не как в сериале. Чуть более…

– Похоже на жизнь?

– Да, наверное. – Натали робко рассмеялась. – Знаете, – она подалась к Марго, – если вам когда-нибудь понадобится ассистент или кто угодно… Я могу исполнять поручения, забирать вещи из химчистки. Присматривать за вашими кошками!

– У меня нет кошек, – сказала Марго, разрушая чары.

Доктор Кэт любила кошек; у Марго была жестокая аллергия. В одном сезоне Бесс пыталась ввести кошек в жизнь доктора Кэт в «Кедре» – потому что не верила в аллергию Марго, – и им пришлось дважды отменять съемки из-за крапивницы.

– Я иду в кабинет, не могли бы вы сообщить доктору Перлману.

В кабинете у Дэвида было, как всегда, идеально чисто. Несколько фотографий Марго на столе. Одна – с их свадьбы. Одна со свадьбы Флоры и Джулиана. Одна домашняя фотография Руби, сделанная пару лет назад. Марго выглянула из огромного окна, выходившего на 3-ю улицу – не самый интересный вид, но просторно. Внизу «Амароза», итальянский ресторан, где они встречались пообедать, когда только переехали в Лос-Анджелес, и Дэвид заново учился ходить. Те же скатерти в красную и горчично-желтую клетку. Те же навесы. Те первые месяцы были настолько тяжелы, что заведений, где они в то время часто бывали, Марго начала избегать, когда Дэвиду стало лучше. Про «Амарозу» она помнила, что приезжала за добрых полчаса до назначенного часа, чтобы выпить бокал-другой, снять напряжение.

Она выбирала столик поближе ко входу, чтобы Дэвиду не приходилось лавировать по залу со своей тростью. По его лицу, по осанке она сразу, едва он входил в дверь, понимала, хороший сегодня день или плохой. Мучается ли он физически, или умственно, или пытается эмоционально справиться с прошлым. Худшим из множества ужасных дней после инсульта был тот, когда к Дэвиду начала возвращаться память, и Марго пришлось рассказать ему об Эбби Дженсен. Он, конечно, был раздавлен. Хотя проблем у малышки было много, ужасающе сложных, не только врожденный дефект сердца, но целый набор; хотя бдительная медсестра сразу и заметила, что с Дэвидом что-то не то, и ординатор, присутствовавший в операционной, смог стабилизировать ситуацию, пока другой врач подготовился и успешно закончил процедуру; хотя Эбби Дженсен и прожила еще десять дней – никто не убедил бы Дженсенов (никто и не пытался), что на исход болезни Эбби никак не повлиял удар, случившийся у Дэвида посреди операции.

Удар не только переместил его из операционной за письменный стол, но и уничтожил его лихость, его спокойную уверенность. Марго по ним скучала.

Дверь кабинета распахнулась.

– Какой приятный сюрприз, – сказал Дэвид, закрывая дверь за собой. – Ты рано освободилась.

– Да, – ответила она со смехом. – Сразу в нескольких смыслах.

Он сел за стол и тут же завел разговор о предстоящем сборе средств на новую клинику в Сан-Диего, во время которого им обоим предстояло произносить речь.

– Звонили по поводу аукциона. Я им с порога объявляю, что ты больше не предоставляешь визиты на площадку или обеды с Марго Летта, но они все равно наседают.