Хорошая компания

– Хотела бы я знать ответ, – сказала Флора. – Наверное, мне интересно, задумывались ли вы когда-нибудь о том, чтобы рассказать мне то, чего я не знала, – раз уж я пришла к вам, потому что была в подвешенном состоянии, не чувствовала связи с Джулианом. Мне было трудно. Нам было трудно.

Мод чуть выпрямилась на стуле, сложила руки.

– Если Джулиан рассказал мне что-то конфиденциальное, в рамках терапии, тогда нет, я бы не задумывалась, рассказывать ли вам. Так я работаю со всеми парами, и я бы удивилась, не проясни мы этот вопрос с самого начала.

– Хорошо, но тогда – насколько я понимаю, – после того, как Джулиан рассказал вам, что у него другие отношения, что он спит с кем-то еще, вы прекратили личную терапию со мной.

– Именно этого я не помню, и я не спорю с вашей историей событий, Флора, но я бы не предложила завершить терапию, если бы не думала, что это хорошая мысль, что бы там ни происходило с Джулианом.

– Ну, тем не менее, по-моему, именно это и произошло. По-моему, вы не смогли продолжать со мной, зная, что Джулиан мне врет, и…

– Так, – сказала Мод. – Давайте я помогу нам сэкономить немного времени. Я полагаю, вы подозреваете – и вы правы, – что я не могу говорить с вами о том, что мы с Джулианом обсуждали на его сессиях, даже если я помню подробности, и мне жаль признавать, что все запасы гинкго-билоба на 72-й улице, – а его там много – мне с этим не помогут. Так как я могу вам помочь, с учетом того, о чем я могу говорить?

– У вас возник конфликт из-за терапии со мной, когда вы узнали, что Джулиан меня обманывает? – Флора откинулась на спинку дивана с облегчением от того, что придумала, как сказать что-то разумное. Прямо и ясно.

– Нет, – ответила Мод.

– Нет?

– Нет, у меня нет. Если я оценила ситуацию и подумала, что могу помочь вам обоим? Нет.

– Но вы знали то, чего не знала я!

– Надеюсь, поэтому моя практика и процветает, – рассмеялась Мод. – Ценность семейной терапии в том, что я вижу историю не только с одной стороны. Весь смысл раздельной терапии для пар в том, что люди могут проработать со мной то, о чем боятся говорить с партнером. Иногда эти темы возникают на общих сессиях; иногда нет. Так оно работает! Я понимаю вашу обиду, Флора. Вам больно. Но моя работа состоит в том, чтобы выгонять на свет то, что маячит в тени, и пытаться вывести каждого в паре, по-своему и часто врозь, на свет, в лучшее место, к чему-то, что мы иногда называем прорывом.

Мод замолчала и налила воды – себе и Флоре.

– Джулиан вас обманывал, и я понимаю, как в этот узел затянуло ваши чувства ко мне. Мне очень жаль, что так вышло.

– У меня такое ощущение, что вы выгнали меня с терапии до того, как я была готова.

Мод встала со стула и села рядом с Флорой на диван.

– Флора, – она положила руку на запястье Флоры, – я никогда бы так не поступила. Честное слово: я не выбирала Джулиана в ущерб вам.

Флора осела на диване, как праздничный шарик, потерявший остатки воздуха. Она так злилась на Мод, так злилась. Неделями она кормила свою злость, как костер, за поддержание которого отвечала в одиночку. Флора думала, что ей нужно столько услышать от Мод: что Джулиан был неправ, что Джулиан плохо обошелся с Флорой; что Мод была неправа; что Мод с ней плохо обошлась; что Мод чувствует свою вину и часто думает, как облажалась, и теперь ей легче от того, что у нее появилась возможность извиниться. Этот разговор в воображении Флоры развивался по стольким сценариям, бывал рассерженным, взволнованным, обвинительным – но ни разу Флора не представляла, что Мод будет к ней добра. Не представляла, что Мод положит руку ей на запястье и просто сообщит: «Я не выбирала Джулиана в ущерб вам». Она не могла ничего с собой поделать; шлюзы открылись, она плакала и плакала. Мод тихо сидела рядом, протянула коробку «Клинекса» и позволила Флоре прорыдаться.

– Дайте себе волю, – сказала она, похлопывая Флору по спине. – Дайте себе волю.

И сидела рядом, пока Флора не выпрямилась, не высморкалась и не улыбнулась Мод – слабо и благодарно.

Мод стояла у окна своего кабинета и смотрела, как Флора уходит вдаль по улице. Соседские дети гоняли по неровному тротуару на блестящих металлических самокатах. Мод ненавидела эти самокаты. Разве они не вышли из моды много лет назад? Почему они вернулись? Она поднялась в кухню заварить чаю, думая о Флоре. Пациенты, бывало, устраивали скандалы у нее в кабинете, создавали ей сложности из-за того, что она отражала в них самих, но никто ни разу не являлся из прошлого, чтобы обвинить ее в проступке.