Хорошее стало плохим (ЛП)

— Никто не мог сделать это с тобой, кроме твоего отца, — мягко заметил он, и когда я слабо промычала в знак согласия, он подчеркнул свое неудовольствие рычанием, — Чертов ублюдок.

— Нет, — прошептала я сквозь распухшее горло, — Я обидела его.

Дэннер сердито вздохнул, затем переместился и рухнул животом на землю рядом со мной, сместив Хиро так, что он оказался лицом к лицу со мной. Его глаза были глубокими зелеными озерами, безопасными и неподвижными, как вода в озере. Его рука снова нашла мои волосы и осторожно распутала пряди.

— Ты делаешь это для него, для своей семьи. Он этого не знает, так что, может быть, однажды я смогу простить его за то, что он так тебя выпотрошил. Но ты должна это помнить. Ты здесь не жертва, Рози, ты не позволишь жизни застигнуть тебя в этой чертовой буре. Ты — буря, это твоя установка, это твой выбор, и ты сильная, поэтому ты будешь яростно и искренне бороться, пока не доведешь дело до конца. Ты не жертва, бунтарка Роуз, но ты мученица. Поэтому я буду лежать здесь с тобой, пока ты будешь переживать этот удар, потом мы встанем, и я отвезу тебя домой. Завтра мы проснемся вместе и встретим этот день таким же образом, бок о бок, каждый день с этого момента, пока мы не раскроем это дело, и тогда я снова буду за твоей спиной, когда ты поднимешься на гору и позволишь твоей семье принять тебя обратно.

Его рука сжала мою шею сзади. — Ты со мной?

Мое иссохшее сердце шевельнулось в груди, кровь медленно и болезненно хлестала по больным ранам. Но я чувствовала, как оно движется, чувствовала, как оно снова бьется в моей груди. Это было не так сильно, как должно было быть, но опять же, я только что потеряла большую часть смысла жизни.

Теперь у меня остались только Лайн и Хиро.

Я потянулась через пол, чтобы крепко схватить руку Дэннера своей и поднести ее ко рту, чтобы укусить его за палец и поцеловать ладонь.

— Да, Лайн, я с тобой, — сказала я ему.

И я стала такой же, какой была с тех пор, как влюбилась в него на свой одиннадцатый день рождения, и такой же, какой буду на девяностолетие.

Казалось, жизнь не позволит мне быть одновременно любимой красиво и платонически и жестоко и романтично, и я не могла сказать, что сознательно сделала бы такой же выбор, если бы мне дали ограниченное время, чтобы сделать это, но когда я лежала там на земле, Лайн на животе рядом со мной, Хиро позади меня, я знала, что пожертвую всем, что у меня осталось, лишь бы они остались со мной навсегда.

Глава 21

На следующую ночь я закончила ждать.

Моя семья ненавидела меня, с этим было покончено.

Но я не закончила.

Мне нужно было получить товар от гребаных Берсеркеров, и мне нужно было сделать это сейчас.

Поэтому я уже была в своей машине, одетая с головы до пят в тесную черную одежду, включая пару кожаных перчаток с колпаком на голове, чтобы скрыть мои волосы, чтобы я не оставила ДНК, когда позвоню Дэннеру.

— Рози, я думал, ты уже дома, — ответил он.

Мне понравилось, что он назвал свой дом нашим домом. Мы не говорили об этом, но я не провела без него ни ночи с тех пор, как человек в капюшоне держал меня в машине, угрожая ножом.

— Да, об этом, — объяснила я, с тревогой пережевывая пачку Хубба Бубба, — Я не скоро вернусь домой.

Последовала долгая пауза, затем злобное ругательство. — Что, черт возьми, ты сейчас задумала?

— Я сижу в своей машине в квартале от порта Ванкувера, — сказала я ему, — Я появлюсь в офисе Гранта Ива, притворяясь, что ищу Джейкоба и Хани, и попрошу его сказать мне, какую компанию и грузовые контейнеры используют Берсеркеры для перевозки своего незаконного оружия.

Еще одна долгая пауза.

— Помнишь наш разговор о твоем безрассудстве? — тихо спросил он.

Я тяжело сглотнула. — Да, Лайн, я знаю. Вот почему я звоню тебе.

— Ты не подумала сообщить мне, скажем, вчера вечером, когда мы вернулись домой, или сегодня утром за гребаным хрустящим тостом с корицей?

Я жевала жвачку, надувала пузырь и старалась не дать его гневу коснуться покорного места во мне, которое хотело остановиться, упасть и покатиться по его командам.

— Нет, потому что тогда бы ты остановил меня, и я знаю, что смогу заставить Гранта рассказать о его брате, может быть, даже сдать клуб и стать агентом полиции.

— Хорошая мысль, Харли-Роуз. Только, есть ли сейчас с тобой полиция? — выдавил он, уже зная ответ.

— Э-э, нет.

— Нет… так как же полиция собирается превратиться в агента, если они не участвуют в этой повстанческой операции, которую ты затеяла?

— Ну, здесь твой выход. Я подумала, что ты мог бы принести свои наручники.

Дэннер резко рассмеялся, и я знала, что он расстроенно потирает лицо рукой. — Слушай меня внимательно, Рози. Это то, что мы собираемся сделать. Я позвоню. Через пятнадцать минут подъедет грузовик с двумя парнями, которым я доверяю наблюдение. Они снабдят тебя прослушкой, а потом ты поболтаешь с Грантом. Если что-то пойдет не так, ты должна смыться оттуда, и я имею в виду, что даже если он посмотрит на тебя чертовски смешно, ты должна закончить это все. Ты со мной?

— С тобой, — согласилась я, стараясь не показывать свое головокружение.