Хорошие люди

Присутствующие подхватывают рефрен. Двери распахиваются, с очаровательной улыбкой в помещение вплывает моя адлерская любовь. И в этот торжественный момент что-то странное происходит с моими гостями. Один из них хватается за живот и сгибается почти пополам в неудержимом гомерическом хохоте, другой, раскрыв рот, кажется, навеки застыл в изумленной позе, третий озадаченно чешет в затылке… Я растерянно смотрю на друзей, пока мне наконец не объясняют, что это вовсе не Мэри, а известная проститутка Машка с адлерского побережья. И как сообщают мне это?! С едкой иронией и презрительным смехом! Мэри в ужасе от происходящего заламывает руки. Я оглушен неожиданным известием и почти невменяем. Видя это, один из приятелей хочет утешить меня, пытается обнять и говорит, мол, ничего страшного, и не такое в жизни бывает. В ярости отталкиваю его руку. Мой взгляд останавливается на револьвере, который только что собирался подарить, и я хватаюсь за него, как утопающий за спасательный круг.

Хладнокровно и даже с некоторым наслаждением одного за другим расстреливаю людей, так неосторожно попытавшихся унизить меня. Вот они корчатся сейчас у моих ног, как презренные твари, в предсмертных судорогах. Убиваю всех, кроме Мэри. Ее большие глаза застывают от ужаса, в них крик, которому не суждено вырваться.

Я протягиваю пистолет Василию:

— Пристрели, пожалуйста, эту сучку, а потом прибери тут.

Василий берет пистолет, смотрит на него, чуть колеблясь, а потом стреляет в меня. Удивленный, я опускаюсь на пол. На белой рубашке расплывается алое пятно. «Когда стреляют в упор, это очень больно», — проносится в моей голове.

Неожиданно «мертвые» статисты начинают подниматься с пола. Из соседней комнаты выходит девушка с огромным букетом роз и торжественной поступью направляется к Василию.

— Поздравляю вас, вы стали участником программы «Розыгрыш»! — объявляет она. «Ожившие» гости смеются и радостно хлопают в ладоши.

Вася совершенно обескуражен. Ему не до смеха, он в полном недоумении смотрит на меня.

— Как же так? — еле слышен его сдавленный голос. Я тоже не смеюсь, а медленно поднимаюсь, превозмогая боль.

— Вот так вот, — мрачно резюмирую я. — Ты уволен, Вася. С днем рождения тебя!

Круто развернувшись, ухожу со сцены. Я разочарован.

Батырская любовь

Хор-роший сайт «Одноклассники. ру». Хороший и, я бы сказал, полезный. Респект и уважуха тому, кто его создал. Благодаря Интернету мы, выпускники 1991 года 117-й уфимской школы, сумели наконец договориться о встрече и собраться в уютном ресторане на проспекте Октября.

Я был настолько нетерпелив, что пришел одним из первых, и тут же столкнулся с Урал-батыром — так в шутку называли любимца класса здоровяка-балагура, отчаянного хулигана Батыра Уралова.

— Батыр, наш военрук остался бы доволен твоей нынешней прической! — не смог не съязвить я при виде широкой плеши, занявшей место роскошной шевелюры.

— Ну-ну, Зоркий Сокол, рад видеть твои четыре глаза, — не остался он в долгу.

Мы обнялись.

— Может, по чуть-чуть за встречу? — предложил Батыр, кивнув в сторону бара. — А там и народ подтянется.

— А ты не алкоголик? Драться не будешь?

— Буду, но не сильно, — улыбнулся он, и мы направились к стойке.

Пронзительным крепким напитком ударили в голову воспоминания, шумным шампанским полилась беседа. Постепенно подходили одноклассники и одноклассницы. Фейерверк восклицаний-поцелуев, объятий-рукопожатий то угасал, то вспыхивал вновь.

Когда расселись за столики и начались официальные тосты, слово взял Батыр.

— Друзья, — начал он, — двадцать лет пролетело с тех пор…

В это время я заметил, что дверь ресторана отворилась и в зал вошла пышная рыжеволосая женщина. В руках она держала книгу размером с классный журнал. Никто не успел отреагировать на ее внезапное появление, как она мелкими быстрыми шажками пробралась с тыла к расчувствовавшемуся оратору и с размаху треснула печатным изданием по ничего не подозревавшей лысине.

— А-а-а! — вдохнул ресторан дружно, но выдохнуть не посмел и ошарашенно замер.

Батыр захлебнулся речью. Он не обернулся, лишь в запоздалой защите по-черепашьи втянул голову в плечи, ожидая нового удара. А потом в наступившей тишине раздались с детства знакомые озорные интонации батырского голоса:

— А вот и Ляйсян!

Точно! Как же я ее сразу не узнал? Это была Ляйсян Атнагулова, наша одноклассница!