Хорошие люди. Повествование в портретах

Квадраты полей до самого края земли, а над ними, в голубом, стоят густые белые облака, с круглыми боками, одно за другим, тоже до самого края. Такие вкусные бока у них, что хочется погладить. А на поля падают тени от облаков, и видно, что тени тихо ползут, значит, облака движутся, незаметно, медленно плывут туда, от нас, вдаль. Сколько облаков… Сколько полей… Я в первый раз вижу так много мира.

А где мы живём? Я ищу нашу деревню, если от реки, за оврагом с ручьём, на горе… Вот она. И домики, и проулки-спуски, и крошечная тётенька с граблями собирает стожки травы… И водокачка. Но водокачки ведь у нас нет? Так это не наша деревня, только сильно похожа.

И тут, разглядывая поля и деревеньки среди них, я понимаю, что я все их знаю, всюду она и есть, моя деревня, вроде…

Там, за рыжим сосновым бором, там зелёные поля, они овсяные, как у нас, и красный трактор в них ползает. У нас тоже такой, его дядя Володя-тракторист водит. А совсем вдали – всё рыжие квадраты, это рожь и пшеница, а у той деревни – длинный серый сарай и загородки, это коровник. Вон чёрточки чёрные и рыжие на лугу – это коровы пасутся, совсем как наши. А у ближней деревни по асфальтовой дороге катит маленький мотоцикл с коляской, наверное, милиционер едет, у них такие мотоциклы. И леса знакомые всё – березняки, сосновые боры, ельники тёмные, овраги, замусоренные всякой ольхой-осиной. Это всё знаю, прямо даже, как какой лес пахнет, могу представить. И ещё холмы, как бархатистые бока лошадей, перекатываются вдали. Короткая на них трава, как шёрстка.

До нас долетают откуда-то снизу звуки радио. Кусочек знакомой песни:

Речка движется и не дви-жет-ся…

Это радио «Маяк», у него такие позывные. В деревне они каждый час слышны, уж кто-нибудь да слушает, особенно к вечеру.

Я снова обвожу всё это взглядом, уже не всматриваясь, а так, по кругу, от края до края.

И у меня внутри помещается теперь круглое такое чувство. Круглое, большое чувство внутри, что вся вот эта земля и есть мой уют. Оказывается, тут все знакомые поля, дороги, леса и овраги, деревни и жители в них – все мои. Там ведь всё такое, как я знаю и люблю, там, в тех домиках, тоже живут Анны Сергеевны, дяди Володи и Натальи Никаноровны. Те люди, которым я – своя.

Я не могу назвать это чувство, я не знаю такого слова. Но, может быть, это чувство круглого уюта. Я запоминаю его.

Я не хочу про это рассказывать бабушке. Мне кажется, она тоже так понимает, потому что она долго глядит туда, а потом говорит:

– Хорошо…

И смотрит на меня. Я киваю.

* * *

Мы возвращаемся по серому, нагретому шоссе среди полей. В полях, то слева, то справа, на столбах с проводами сидят большие неподвижные птицы, бабушка говорит – коршуны. Когда мы проходим, они поворачивают головы в нашу сторону. А сами не шевелятся, головы отдельно крутятся. Боязно, вдруг взлетит такой?

Я как-то вдруг вся устала и радуюсь, когда мы наконец входим в тот, родной уже березняк над рекой, потом под сосны… Спускаясь с кручи, нагоняем компанию баб из нашей деревни, они – по ягоды ходили, возвращаются с полными ведёрками. Бабушка с ними болтает, я иду рядом. Очень натёрла я ногу в правом тапочке.

Обратно вброд идти совсем не страшно. Зато потом, во все эти подъёмы, горы, вверх и вверх – как долго и как трудно…

Еле тащусь за деревенскими бабами, за бабушкой. Свою корзинку я уже ей отдала.

Уже на самом верху деревенской горы бабушка оборачивается ко мне и говорит:

– Насть, во-он туда посмотри, совсем далеко, за реку. – И указывает рукой. – Видишь тот холм, рыжий, самый большой который? Это мы оттуда с тобой глядели. Видишь?

В деревне по-вечернему брешут собаки, играет радио, смех чей-то слышен и ругань… Почтальонша Клава на велосипеде обгоняет нас, на боку у неё легко болтается почти пустая сумка.

Когда меня укладывают спать, я долго лежу в темноте, слушая, как в соседней комнате бабушка рассказывает папе про наш день, про то, как я испугалась колокольцев, про грибы. Они их сейчас чистят там. Я путаюсь мыслями, перед глазами мелькают всё деревья, грибы, квадраты полей и белые облака, я опять слышу бабушку и папу…

И, проваливаясь в сон, обрывком, вдруг вспоминаю, что ещё целых два месяца впереди. Целых два месяца.

Москва, Яропольцы, 2015–2021

Об авторе

Анастасия Коваленкова – писатель, сказочник, художник. Автор книг «Тапки» (2013), «Красный Дом» (2015), «Капля» (2016), «Полосатый» (2017), «Мышонок, который Там» (2020).

Сотрудничает с журналами «Знамя», «Свободная пресса», радио «Радонеж», «Вера», «Радио России».

Лауреат конкурса «Образ книги» в номинации «Авторская книга» в 2014 и 2016 годах. Книга «Капля» включена в список «Лучшие книги России для детей». Книги «Красный Дом» и «Полосатый» вошли в почётный список Всемирной Мюнхенской детской библиотеки – «100 лучших книг мира для детей».

Книга «Мышонок, который Там» – лауреат конкурса «Образ книги 2021», специальный приз премии В. П. Крапивина 2021 года. Книга вошла в список «30 лучших русских книг XXI века для детей».