Хорошие люди (СИ)

— Я проторчал здесь почти сутки, сир, — говорит Артур, — и хорошо знаю, что к чему.

Воспоминания встают на нужные полки. Здесь они впервые встретились: дядя и племянник. В тесной комнате, где всегда царит полумрак.

— Тебе есть что сказать? — спрашивает Вортигерн у пленника.

Скользкий Билл молчит — Вортигерну этого достаточно, чтобы продолжить.

— Ты хотел посмотреть фокусы, Артур. Что ж, наслаждайся зрелищем.

Вортигерн касается толстых прутьев клетки — они плавятся и превращаются в блестящие лужи у него под ногами. Пленник поворачивается, должно быть, услышав необычный для этого места звук шипения и тихие шаги. Вортигерн заставляет его застыть неподвижно. Прежде ему пришлось бы обратиться к стихии воздуха и тщательно готовить воздействие, теперь он просто приказывает: «Замри». Башня делает остальное. Застывший пленник дергает поочередно руками, ногами, а потом Вортигерн видит в его глазах самое прекрасное выражение — страх.

— Запоминай, племянник, — говорит Вортигерн.

Артур молчит. Он стоит с другой стороны клетки и смотрит, не мигая. Факелы делают его лицо пугающе радостным.

Одежда пленника превращается в пепел. От обжигающего воздействия кожа краснеет, и он кричит.

— Рано, — говорит Вортигерн, — я просто не хочу испачкать руки.

Он проводит ладонью вдоль тела пленника до живота. Воспоминания о дне, когда стрела попала в Артура, послушно возвращаются чередой образов. Башня обостряет восприятия до предела.

— Вот здесь, — говорит Вортигерн, касаясь точки чуть ниже диафрагмы. Его пальцы медленно погружаются внутрь. Крик пленника отражается от стен оглушительным эхо.

Когда две фаланги проникают в живот до упора, Вортигерн останавливается:

— Мне пришлось это сделать, чтобы он не умер на месте. Ты хотел убить его?

Скользкий Билл долго хватает воздух ртом, справляясь с болью, а потом выплевывает:

— Я хотел убить тебя.

— Я помню.

Запекшаяся корка сочится кровью. Вортигерн знает, что времени мало. Роль играет положение тела, состояние, здоровье. Скользкого Билла еще можно спасти, если немедленно приступить к лечению, но план Вортигерна заключается в противоположном воздействии. Лечить пленника он не собирается вовсе.

— Ты целился в сердце, — ладонь Вортигерна замирает почти в центре груди Билла. Сердцебиение такое частое, что ошибиться невозможно.

— Нет, — шепчет Билл. — Нет, пожалуйста.

— Я сжег их. Сжег их всех. Ты — последний.

— Они придут за тобой, — Билл хохочет. — Они придут и положат конец этому безумию!

— Конечно придут, — ласково отвечает Вортигерн. Ладонь обжигает кожу пленника, а потом легко погружается глубже. Мышцы и кости одинаково легко превращаются в пепел. Башня просто выполняет приказ: «Сжечь». Пленник срывает голос и переходит на бессвязный хрип. Вортигерн пробивает дорогу к сердцу и касается его раскаленной рукой.

— Я буду ждать их, — говорит он Биллу, но тот уже не слышит. Он висит в воздухе грудой безжизненного мяса. Вортигерн отпускает его и выходит из клетки.

— Твои меры предосторожности превратили это место в склеп. Здесь нечем дышать.

— Как скажете, сир, — голос Артура хриплый.

— Ты помнишь это место?

— Да, сир.

— Я хотел убить тебя. Отрубить тебе голову.

— Я помню, сир.

— Ему не так повезло, — Вортигерн смотрит на тело. Вонь запекшихся ран смешивается с запахом мочи и кала. Он кашляет и закрывает нос ладонью. — Пойдем отсюда.

Артур идет за Вортигерном едва слышной тенью. Они проходят несколько лестничных маршей и попадают в тронный зал. Вортигерн занимает свое место, Артур в нерешительности застывает в десятке шагов от него.

Безмолвная стража встает навытяжку. Их головы развернуты прямо, но Вортигерн уверен, что сквозь прорези шлемов они наблюдают.

— Кто нашел стрелявшего?

— Мерсия, сир. Эрл Мерсии.

— Почему ты поднялся ко мне в башню?

— Есть две причины, сир. Первая — идея искать стрелка в трущобах принадлежала мне. И я дал Мерсии нужных информаторов. Вторая — он отказался.

— Отказался?

— Да, сир, когда мы подошли к башне, мастер завершал свой… короткий путь. Мерсия попросил меня сделать это.

— Отказался, — усмехается Вортигерн, — кто его спрашивал.

— Я, сир.

— Объяснись.

— Вы спросили, кто его спрашивал, и…

— Я не спрашивал у тебя ничего, Артур! — Вортигерн чувствует, что терпение на исходе. Он не понимает причины собственной ярости. Башня завершена, сегодняшний день должен быть лучшим днем его жизни. Мало того, найден убийца-неудачник, и у Вортигерна была возможность покончить с ним лично.

— Прошу прощения, сир.

Вортигерн успевает остановить себя и не говорит вслух: «Ты не виноват». Вместо этого он выходит из тронного зала через парадные ворота.

— Идем.

Солнце давно скрылось. Вместо него на небе тонкий луч растущей луны. Хорошо видно россыпь звезд. Мерлин учил, что эти звезды — далекие миры, ведущие к лучшему времени. Вортигерн никогда не мог до конца понять старика. Как может нечто настолько далекое вести куда бы то ни было.