Хороший братец – мертвый братец

Егор резко врубил задний ход. Он не сводил глаз с наступавшего, который двигался толчками, неуклюже и скованно, словно был обвит путами по рукам и ногам. Совсем как в детстве, когда Илюша, мертвенно-бледный, шел на него, закатив глаза и раскинув ручонки со скрюченными пальчиками, Егор пятился и не мог заставить себя броситься вперед и проскочить мимо… Его спина уперлась в стену.

Фигура в расхристанном рубище надвинулась, ручищи потянулись к Егору. Он пополз спиной по стене, уворачиваясь. Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Спина ощутила угол. Острая грань, как ось, повернула Егора. Его втиснуло в пустоту – в узкий промежуток между двумя металлическими гаражами. Передвигаться здесь было можно только боком. Егор – шажок за шажком – пропихивался в глубину прохода. Теснота не давала обернуться и посмотреть, есть ли выход. Одноликий Янус, глядящий лишь на устье щели. Полезет за мной? Сумеет протиснуться? Это тот самый, мой? Зомби или обычный бомж… не прочухался с похмелья? Ноги путались в сухих ветках, наваленных на дне тесной промежины. Егор то и дело оступался. Сердце замирало: все! пробка! Что ему от меня надо? Лезет за мной? Уже полез?! Нет, пока стоит… Зомби? Та же рожа. Тот же бубон на щеке… Где у того был волдырь? Слева или справа? Кажется… Да, точно, у этого там же. Зомби! Конечно. Мой зомби. Я не знаю, как им управлять. А он точно свихнулся…

Нога запнулась. Егор лихорадочно скреб ногтями, распластавшись по ржавой холодной стенке, но та скользила из-под рук, как откос ледовой трещины, а он медленно клонился, валился, падал и наконец бухнулся набок, ушибив локоть. Голова вынырнула на волю. Егор забарахтался. Таща за собой хворост, он выбрался из расщелины, вскочил и дал стрекача.

Миновал уже гаражные задворки, как вдруг его тормознуло страшное любопытство. Тот-то что? Егор прокрался вдоль торца крайнего гаража и опасливо выглянул из-за угла. Зомби все еще топтался возле щели и, наверное, силился уразуметь, куда исчез мальчишка.

Как потерявшийся пес. Ищет хозяина? Взбесился? Кидается на любого. Свистнуть ему? Сюда, к ноге! А если загрызет?..

Зомби, помаявшись, развернулся и потащился к своему логову. Повозился с чугунным кругом, неловко влез в люк, а затем изнутри сдвинул крышку и закрыл яму. За коим хреном он вообще оттуда возникал? Создателя своего почуял?

Постоял Егор, так и не решился приблизиться к люку и пошел куда глаза глядят, ничего перед собой не различая…

– Чего бродишь, как слепой по пряслу?

Ворона ухватила его за руку с хитрой усмешкой:

– Гляжу я за тобой: шатаешься, слоняешься… Вот ведь бродяга.

Егор вздрогнул как спросонку. Засекла моего зомби.

– Где?!

– Вскинулся-то, вскинулся-то… Что где?

– Где вы его видели? Бродягу.

– Да ты он самый и есть. А коли про того спрашиваешь, то с ним, слава богу, не встречалась. И никому не пожелаю… А-а-а, да ты еще ничего и слыхом не слыхивал?

Старуха уставила на Егора острый палец, и ему вдруг почудилось, что Ворона придуривается, косит под ведьму. Играет в Бабу-ягу из дешевого мультика. А она вещала злорадно:

– Варлыга тут у нас вылез невесть откуда. Ночь-ночно, говорят, бродит и детишек… Такое с ними творит, что язык, прости господи, не поворачивается вымолвить… Милиция, сказывают, уж которые сутки все углы обшаривает. Так что ты, парень, как стемнеет – дверь на замок и за порог ни ногой. И Юле, матери своей, накажи. А то ведь как… Начал с малых, а там, глядишь, за бóльших возьмется. За таких вот, вроде тебя… Да и ты еще не столь-то велик. На силу свою не надейся… Думаешь, одного поднимал, так с любым совладаешь?

Егора как кипятком обдало:

– А вы откуда знаете?

– Как не знать, столько было шуму. Скорая карета, милиция понаехала…

Егор повернулся и пошел прочь. Ему стало еще страшнее. Нет, надо поскорее к Илюше.

Ольга встретила его сурово:

– Ты чего в такую рань? Илюша еще спит. Ему теперь надо сил набираться.

Дома хозяйствовал один Лумумба. Мама ушла. Егор забегал по квартире, заглядывая во все уголки. Умом он понимал, что зомби не мог проникнуть к ним в дом сквозь железную дверь с несколькими замками, но каждый неясный звук срывал его с места и отправлял на поиски – не прячется ли где-нибудь страшный гость. Он не мог отвязаться от нелепого убеждения: Кока-Коля непонятно как завладел пластиковой бутылочкой, в которой запечатана душа зомби, и теперь управляет им, натравливая на Егора… Он так и не решился выйти даже в подъезд, чтобы спуститься к Илюше.

Мама вернулась затемно. Казалось, она была смущена, но заговорила строго и резко:

– Валяешься? В чем дело? Посуду не вымыл. Мусор не выкинул. Вот что, Егорий, хватит кукситься. Ты уже совсем здоров, оставь свои гамлетовские терзания и вынеси-ка мусорное ведро.

– Завтра.

Мама присела на край тахты.

– Егорка, так не годится. Надо себя пересилить. Я обратила внимание, что ты стал… бояться темноты. И спишь при лампе… Час еще не поздний, иди… Сам потом спасибо мне скажешь.

– Спаси-и-ибо, мамочка. За все спасибо!

Мама вскинула голову, однако сказала спокойно:

– Ну как хочешь. Только не думала я, что сын у меня вырастет трусишкой.